История Русской Православной Церкви от эпохи Петра до 20-х годов ХХ века, страница 87

Точно  так  же  можно  говорить,  что отсутствие хорошего философского противодействия примитивному вульгарному  атеизму  объясняет  то,  что русское культурное общество склонно к атеизму и нигилизму.  Появляется целый ряд ученых,  которые  преодолевают  атеизм  и  являются  глубоко верующими   людьми.  В  частности,  можно  сказать  так  об  известном физиологе Павлове,  но далеко не все способны на это  просто  обратить внимание   и   воспринять.  Да  и  для  других  это  уже  не  какое-то заблуждение, а лежит глубоко на уровне духовно-сердечном, поэтому этот атеизм  тоже  не  способен  быть  в  этом случае излечен ни премудрыми книжниками, ни такими пророками, как о. Иоанн Кронштадтский и Амвросий

Оптинский.   Что   бы   ни   делалось,   появляется   такая   глубокая невосприимчивость к любому влиянию со стороны веры, религии.

С другой  стороны,  выражаются  надежды  на то,  что сам народ не подвержен этой заразе,  которая  в  основном  приписывается  западному влиянию.  Иногда  такие  мысли  высказываются  Достоевским,  частью их приписывают К.П.,  то это  залог  того,  что  Россия  и  дальше  будет процветать и ничего дурного с ней не случится. Здесь явно свойственная

Победоносцеву недооценка того,  что люди,  не  имеющие  простого  даже духовного  просвещения,  пусть  даже  у  них есть глубокая и искренняя вера,  в целом общество долго держать в  Православии  не  могут.  Люди духовно  просвещенные необходимы,  поэтому безразличие Победоносцева к духовному просвещению в этом отношении тоже приносит большой  вред.  В

это время делается немало, но все как бы помимо него.

Видно также, что в народ все больше начинает проникать безбожие и революционные идеи народников. Если в просвещенном сословии намечается поворот в сторону веры,  то на простой народ,  который  К.П.  пытается оградить  от  всякого  влияния  и  образования,  все  больше оказывают влияние атеисты и революционеры.  Отчасти это связано с тем,  что  те, кто  недавно пришел к вере,  озабочен более точной формулировкой своих взглядов,  чем тем, чтобы искать, каким образом все это можно внушить, передать  простому народу,  а отчасти с тем,  что всякая попытка такой пропаганды   означает   конфронтацию   с   официальной    линией,    с правительством, потому что оно не хочет такого просвещения, поэтому те люди,  которые не хотят вступать с ним в конфликт,  этим заниматься не могут,   а   те,   которые  намерены  бороться  и  конфликтовать,  они занимаются,  и здесь им достаточного противодействия  не  оказывается.

Это  одна из причин,  которые полностью перечислить нельзя.  Во всяком случае в народе такие тенденции все более нарастают.  И такой  взгляд, что весь русский народ глубоко верит и проникнут теплой детской верой,

- 5 в революционные годы получает трагичное опровержение.

То же  самое  надо  сказать  и о положении русского духовенства и монашества.  Оценки идут с разных позиций. Те нападки на монастыри, на монашество   и   на   русское   духовенство,  которые  позволяют  себе революционеры  и  атеисты,  крайне  преувеличены  и  злобно   искажают подлинную  картину.  Для них ничего святого нет.  Есть,  как писал Лев

Толстой (и в этом его критика особенно вредна,  потому что  он  как-то сумел  убедить широкие круги в том,  что он объективен),  что там одни только  притворщики  и  обманщики,  а  искренне  верующих  людей  нет.

Безусловно,  это  очень  преувеличено,  но  с  другой стороны,  людей, которые в действительности не соответствуют своему сану и званию,  там очень  много.  Известны  пессимистические оценки состояния монашества, которые высказывал владыка  Игнатий  Брянчанинов,  который  очень  его любил,  о  том,  как  оно  должно развиваться.  Из книги о.  Валентина