- 192 (из них около 30 - псаломщики и диаконы, остальные - священники)
и всего-навсего 73 архиерея (потом их число увеличилось до 80). То есть мы видим, что эти принципы .............. были проведены радикально: клириков почти в три раза больше, чем архиереев, и мирян значительно больше, чем духовенства. При уже принятом Предсоборным
Советом, составленным обер-прокурором, уставе собора, где все голосуют на равных. так что здесь были сделаны усилия, которые, учитывая, что миряне все-таки совершенно не сочувствовали той программе, которой думали их увлечь, поэтому эти чаяния Львова и обновленцев (их уже можно так называть) не оправдались.
- 2 Любопытно, что не все были избраны. В частности, больше 10
процентов составлял Предсоборный Совет - люди, которые вошли по назначению обер-прокурора, и таким образом значительная либеральная или обновленческая фракция на соборе (такие люди, как Теклинов,
Кудрявцев и прочие) вошли как члены Предсоборного Совета. В таком же качестве, уже не будучи обер-прокурором, там оказался и Владимир
Николаевич Львов.
Чтобы покончить с этим деятелем, потому что в дальнейшем он уже не влиял на ход дел, скажу о некоторых характерных его поступках.
Убедившись, что ход дел на соборе идет все более не в ту сторону, как он хотел (речь уже заходит о патриаршестве), он покидает в октябре собор со словами: "Я вас сюда собрал, я вас и разгоню". Это говорит о его настроении и подтверждает, что психически он был не совсем нормальным человеком. Даже у ВП вряд ли то время была власть, чтобы кого бы то ни было разгонять. Но в самые решающие месяцы этот человек был обер-прокурором Синода и именно ему Керенский и ВП доверили действовать.
Любопытна его дальнейшая судьба. В 20-е гг. он примкнул к обновленчеству и пытался играть там видную роль. В 1923 г. он позволял себе довольно пренебрежительные высказывания в адрес патриарха Тихона, в частности уверял обновленцев, что Тихон-де сын псаломщика и стоит на него прикрикнуть, как он испугается. Тут было колоссальное неведение, потому что Святейший Патриарх не был сыном псаломщика, равно как и непонимание того, что никакого запугивания к нему применять не имеет никакого смысла. Трагична и вместе с тем показательна его кончина. В
1941 г. каким-то образом на очень короткое время он оказался на оккупированной немцами территории. Затем эта территория снова перешла под контроль Красной Армии, а Львова обвинили в сотрудничестве с оккупантами. Неизвестно, насколько это было оправдано. Суд был очень скорый (можно сказать, что разбирательства почти не было), и судя по всему, отягчающим его вину обстоятельством было то, что он был когда-то обер-прокурором Св. Синода. В том, что он был прогрессивным, а не реакционным обер-прокурором, по всей видимости, не разобрались, потому что в декабре 1941 г. он был расстрелян по обвинению в сотрудничестве с немцами.
Собор был составлен из людей гораздо более церковных, чем рассчитывала обновленческая практика. Из воспоминаний Теклинова и
Введенского видно, что они очень разочарованы были тем, что произошло, увидев, что их надежды рушатся из-за одного только состава собора. Тем не менее поначалу там заседания шли непросто, потому что общая демократическая стихия, в частности борьба при голосованиях, захватывала людей и на соборе. Поэтому в первую неделю своей работы собор напоминал церковный парламент. И только благодаря глубокой мудрости и такту пастырям удалось это направление переломить. Как писали впоследствии те, кто там присутствовали (об этом написано в воспоминаниях митрополитов Евлогия Георгиевского и Вениамина
Федченкова), чувствовалось, как день ото дня на соборе начинает преобладать соборный дух, а политиканство все больше отходит и люди начинают проникаться сознанием своей ответственности перед Богом и
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.