Амфитеатрове. После них не осталось такого богатого наследия.
Они всю жизнь занимали архиерейские кафедры, и заботы по управлению не давали им возможности писать аскетические сочинения, в то время как епископ Игнатий сравнительно недолго
(четыре года) управлял епархией, а уйдя на покой, привел в порядок свои старые сочинения и написал новые. Так же и епископ Феофан Затворник сравнительно недолго управлял кафедрой, а большую часть жизни пробыл в затворе и написал много сочинений.
О митрополите Филарете Дроздове говорят, что с утра до вечера и с вечера до утра его занимали архипастырские заботы.
Но после него осталось громадное наследие - его переписка, которая до конца еще не освоена. А кроме того, его замечательные проповеди на самые разные темы - глубокие по своей богословской сущности духовные произведения. И
проповеди, и переписка (а он много переписывался с видным синодальным чиновником Муравьевым, автором книги "Путешествие по святым местам русским") оказывали громадное духовное влияние, которое ощущалось в становлении науки Московской
Духовной Академии. С 1842 г. он, как и митрополит Филарет
Амфитеатров, перестал посещать заседания Святейшего Синода, учитывая то направление, которое там процветало при обер-прокуроре Протасове. Но масса синодальных дел отсылалась ему на отзыв, и хотя он не был официально первоприсутствующим в Синоде, но все выдающиеся архиереи того времени считали его духовным лидером РПЦ. Мнение его имело громадный вес. Несмотря на непонимание и противодействие многих, удалось осуществить заветное чаяние владыки - перевод Св. Писания на русский язык.
Мы уже говорили о том, что существовали трудности в отношениях между митрополитом Филаретом и обер-прокурором
Протасовым и даже с императором Николаем и придворной бюрократией. Но нужно понимать, что в целом ни император, ни обер-прокурор не вели борьбу против РПЦ. У них были узкие взгляды на то, что полезно Церкви, а что вредно, и в силу своей узости они, стремясь принести Церкви пользу, наносили ей вред. Известен очень резкий отзыв святителя Игнатия
Брянчанинова конца 40-х годов, когда оба митрополита Филарета удалились из Синода. В одном из последних своих писем он писал, что переживал, находясь в Сергиевой пустыни, времена, когда безбожие и наглое насилие, назвавшись Православием, сокрушали нашу обветшавшую иерархию, глумились и издевались над всем священным. Аналогичный отзыв дал и преемник епископа
Игнатия по кафедре митрополит Арсений Киевский о периоде, когда на РПЦ было воздвигнуто целое гонение под предлогом коварного о ней попечения.
Но вместе с тем император Николай и другие императоры да и другие деятели вовсе не стремились к борьбе с Православной
Церковью, поэтому если им и казалось, что архиереи (в том числе митрополит Филарет Московский) ведут себя в чем-то неправильно, они все-таки не могли не видеть, что это выдающиеся пастыри РПЦ, которые благодаря своей святости и мудрости приносят очень большую пользу Церкви. Поэтому выражение неудовольствия со стороны властей в 19 веке никогда не достигает той остроты, как это было в 18 веке (вспомним драматические случаи с архиепископом Тверским Феофилактом
Лопатинским и митрополитом Ростовским Арсением Мациевичем).
Власть начинает по-своему заботиться о РПЦ, и любопытно, что сам обер-прокурор Протасов отмечает в одном из писем, что в
Духовном регламенте Петра есть много такого, что противоречит канону РПЦ и публиковать его теперь виде неудобно. То есть на крайнее направление, восходящее к Петру и Феофану Прокоповичу, стремившееся полностью подчинить Церковь государству, теперь накладывается цензура.
В число русской иерархии попадает немало людей, которые далеко не всегда приносят ей пользу, но вместе с тем дорога туда не закрыта иерархам-подвижникам, потому что всегда есть и были в Синоде люди, которые заботились о выдвижении наиболее выдающихся иерархов, подобных митрополитам Филаретам.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.