Православием нет и вообще христианство в Англии зародилось скорее от Восточной, чем от Западной Церкви, и то, что между ними нет общения, - это скорее недоразумение. Поэтому он приехал в Россию и попросил приобщить его Святых Таин, ибо он считает себя как бы членом РПЦ.
Между Пальмером и членами Синода завязались переговоры, и диакону объяснили, что хотя он очень искушен в диалектике
(если не сказать, в богословских софизмах), но англиканская церковь была в древности частью римско-католической и ее общение с Православной Церковью было давно прервано, а в тех символах, которые были приняты при короле Генрихе VIII, содержится ряд противоречий православному учению и пока это не будет изменено соответствующим образом, общение невозможно.
Пальмер был огорчен; он и его друзья подумали даже о том, чтобы отделиться от англиканской церкви и создать группу из членов высокой церкви, которая находилась бы в общении со всей
Восточной Православной Церковью. Но на пути этих планов возник ряд препятствий. Сам Пальмер подумывал о том, не перейти ли ему в Православие, с тем чтобы в будущем создать в
Англии церковь, находящуюся в объединении со всей Восточной церковью. На него, как он сам говорил, произвело большое впечатление благочестие русского общества (особенно простого народа), а также, хотя об этом нечасто пишут исследователи, оставила глубокий след беседа с настоятелем Троице-Сергиевой пустыни Игнатием Брянчаниновым, который хотя и отзывался о современном положении РПЦ с большой скорбью и указывал на многочисленныые ее недостатки, но личная его святость не могла не произвести впечатления, ибо святитель сам собой свидетельствовал об истине (то, о чем мечтал Хомяков).
Всех членов высокой церкви раздражала зависимость англиканской церкви от монархов (от королевы Виктории в то время), а также и от парламента, куда входили не только англикане, но и представители других вероисповеданий. В 40-е годы свобода вероисповедания была распространена и на католиков, и положение стало курьезным, потому что люди, не принадлежащие к англиканской церкви, определяли ее судьбу.
Вместе с тем, с точки зрения Пальмера, положение РПЦ было не намного лучше из-за искажения канонических норм, а также из-за того, что РПЦ была не вполне независима. К тому же в конце
40-х годов нарастали политические противоречия между Россией и
Англией, поэтому Пальмер понимал, что немногие решатся пойти в церковь, находящуюся в подчинении и русской православной иерархии и русского императора. Такая перспектива Пальмера не привлекала. Но будучи всем сердцем расположенным к
Православию, он решил искать содействия в КПле, у патриарха.
Но здесь он встретился с новыми трудностями. Со времен
Мелетия Метаксиса (с 20-х годов нашего века) между КПльскими патриархами и англиканами установилось самое сердечное согласие, то тогда все было совсем не так. Когда Пальмер приехал в КПль, он узнал, что практика КПльской церкви в отношении желающих примкнуть к ней инославным очень жесткая:
ему предложили креститься во второй раз, чего в России от него не требовали. Это его смутило, потому что, как он знал из истории, такое требование было, с одной стороны, чрезмерным, а с другой стороны, это разрушало все его планы: он мог бы креститься сам, но понимал, что в Англии мало кто решится на такой шаг вслед за ним. Начались метания между Россией и
КПлем; Пальмер обращался в Синод с просьбой воздействовать на
КПль, чтобы его приняли без вторичного крещения, причем ему понадобилось немалое дипломатическое искусство, чтобы объяснить русским архиереям, почему он хочет примкнуть к
КПльской церкви, а не к РПЦ, где ничуть не смутятся принять его в Церковь без всякого крещения.
В это время и завязалась переписка между Пальмером и
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.