Права человека как предмет обсуждения и обучения. Материалы дискуссий, страница 29

Вот здесь заключены большие опасности для совершенно других вещей, традиционных советских, кэгэбэшных. И в этом содержится пока еще большая опасность для общества.

Теперь я вернусь к теме своего сообщения. Я постараюсь буквально тезисно. Изменения в российском отношении к средствам массовой информации начались где-то в 1988-1989 годах. И больше того, я обращу ваше внимание, что рухнувшая советская власть, а, в первую очередь, как мне кажется, кроме того, что, видимо, она была обречена по целому ряду экономических параметров, но её такое быстрое и позорное падение было возможно только тогда, когда информационные потоки были открыты, когда рухнул «железный занавес» и когда люди узнали, что существует еще целый ряд идей и не запретных, и целые информационные потоки пошли, которые свели на нет монополию коммунистической партии.

Я абсолютно твердо убежден, что в обществе со свободной конкуренцией идей ни фашистские, ни коммунистические идеи никогда не будут иметь больше, чем 3-5-7 процентов поддержки у населения, и с этим надо смириться. Почему Америка абсолютно не боится такого рода конкуренции идей и им можно говорить всё, что угодно? Потому, что она убеждена, что на конкурентном идеологическом рынке не имеют шанса на успех вот эти идеологии, когда нет деформации информационного пространства умышленного, когда они занимаются манипулированием общественного мнения. Такой идеальной модели, видимо, не существует, но, тем не менее, к этому надо стремиться. И в стремлении к этому – изменения в российском законодательстве и не состоявшееся положение в российском законодательстве.

Во-первых, в российском законодательстве, что не свойственно ни одной демократической стране, существует институт государственных средств массовой информации, то есть средства массовой информации, которые реализуют право власти учреждать средства массовой информации, владеть средствами массовой информации и распространять информацию через эти средства массовой информации.

Противников отмены такого положения тешит несколько мыслей.

Первая мысль, что, якобы нигде в мире не существует абсолютно независимых от власти средств массовой информации.

Второй тезис – а как же тогда власть будет доводить свои мудрые мысли до своих недотепистых граждан? Иначе ведь не поймут ничего.

Третий тезис, который очень активно муссируется в этом случае, - зависимость от частных владельцев значительно страшнее, якобы, для средств массовой информации.

Вот это основные три позиции, которые удерживают наше общество, и в нашем обществе они старательно пропагандируются, даже с помощью таких, скажем, талантливых и авторитетных людей, как Познер, который прожил в Америке много, который машет руками и говорит: что вы, какие в Америке независимые средства массовой информации. И как раз спасибо ему, что он обратил внимание, что первая поправка к конституции распространяется на государственные структуры в Соединенных Штатах Америки. А если я себе сделал телевизионный канал, то мне никакая первая поправка к конституции не указ. Весь вопрос в том, с какой целью я делал эти средства массовой информации. Все средства массовой информации Соединенных Штатов Америки существуют с одной единственной целью, святой для американцев, - зарабатывания денег. Но оказалось, что, находясь в условиях жесткой конкуренции, вот эта система зарабатывания денег приводит к тому, что американские средства массовой информации наибольшим образом отвечают задаче реализации права граждан на информацию.

Американский гражданин – очень своеобразный гражданин. Он считает, что он живет в центре мира в любом случае. Но очень четко чувствует, когда какое-нибудь средство массовой информации начинает манипулировать его сознанием. Или он не покупает сразу эту газету, или он выключает сразу телевизор, уходит с этой кнопки. А система американского телевидения построена так, что там есть исследовательская панель, по-моему, из 15 тысяч телевизоров, разбросанных по всем Соединенным Штатам Америки, по которым все время идет счет рейтинга телевизионных программ. И каждое утро по Интернету все рекламодатели и директора телевизионных компаний получают распечатку рейтингов, которые влияют на расчеты за размещение рекламы, рекламы, которой, кстати говоря, почти в два раза меньше, чем у нас на экранах. У нас, по-моему, разрешено чуть ли не 12 минут, а у них разрешено максимум 6 минут в час рекламы. Причем у нас, когда разрешено 20 процентов, не оговорено, в какое время, а у них в течение конкретного получаса можно только три минуты рекламы.