аналогична первой), но по команде психолога ее начал развивать Эдгар в свойственном ему юмористическом плане, затем продолжил Рома, вновь Эдгар и т. д. В этом противодействии (при направляющей роли психолога) победила линия Эдгара, т. е. Рома также начал сочинять «счастливые» истории и в дальнейшей нашей работе предпочитал это направление сочинительства. Общение с Лианой, организованное по другому поводу и первоначально более ориентированное на помощь Лиане (она должна была переводить на русский язык слова Ромы психологу и благодаря этому приобретала некоторые связанные с преодолением стеснительности навыки коммуникации, определенные ее «официальной» в данном случае позицией), оказалось весьма эффективным в отношении Ромы, который через определенное время начал целенаправленно «ломать» официальное распределение ролей и стремился к неформальному контакту с Лианой, что явилось решающим фактором его эмоциональной реабилитации. В частности, именно при общении с Лианой исчезло маскообразное выражение лица (это было на 2-й день консультирования). К концу нашего пребывания в Армении Рома активно включался в детские игры, охотно рассказывал о себе, вступал в контакт с незнакомыми людьми.
Артем А., 12 лет. Мальчик из Еревана. После землетрясения усилилась агрессивность по отношению к сестре (8 лет).
Рисунок на свободную тему представлял собой изображение мальчика и девочки (отметим, кстати, что это достаточно типично для случаев такого рода; часто при этом брат и сестра меняются возрастом — рисующий ставит себя в положение младшего и обиженного независимо от реальной ситуации). При сочинении истории по рисунку мальчик и девочка выступили как брат и сестра. Рассказ представлял, по сути, пересказ известной сказки про мальчика-с-пальчик, с той разницей, что вместо многих братьев выступала сестра. Однако, подходя к критическим ситуациям, в которых мальчик должен чем-то жертвовать ради девочки, Артем старался вывести сюжет в другое, более спокойное русло. Психолог, однако, не давал ему это сделать, настаивая часто даже на более критических ситуациях, чем те, что возникали в рассказе. Как правило, это были проблемные этические ситуации, в которых от мальчика требовалось проявить себя как старшему, опекуну и защитнику. Часто психолог задавал вопрос: а что бы ты сделал на его месте?
Отметим, что в скором времени Артем уже рассказывал историю не об отвлеченном мальчике, а о себе, ведя рассказ от первого лица.
По словам отца, в ближайшие после сеанса два дня Артем был по отношение к сестре спокойнее и терпимее.
Стр. 41
Выше мы описали и раскрыли на конкретных примерах применение некоторых форм символического отреагирования при терапии страхов и нарушений коммуникации. Эффективной формой символического отреагирования является не затронутое нами отреагирование в игре — прием, успешно использованный участниками нашей группы Е. И. Новиковой и А. Л. Венгером.
В заключение укажем, что если при экспресс-терапии страхов описанный прием «рисования и уничтожения» был для нас по существу, основным, то сочинение историй при работе с детьми, страдающими нарушениями общения, на наш взгляд, один из существенных, но не главный прием; в качестве последнего выступает организация совместной деятельности, в которой желательны разнообразные формы символического отреагирования.
ЛИТЕРАТУРА
1. Захаров А. И. Неврозы у детей и подростков. М., 1988.
2. Захаров А. И. Психотерапия неврозов у детей и подростков. Л., 1982.
3 Общая психодиагностика. М., 1987.
4. Спиваковская А. С. Профилактика детских неврозов. М, 1988.
5. Эберлейн Г. Страхи здоровых детей. М., 1981.
6. Di Leo J. Children's drawings as diagnostic aids NY, 1973.
7. Machover K. Personality projection in the drawing of human figure. Springfild, 1949.
Стр. 42
II. ЛИЧНОСТЬ РЕБЕНКА
В РАЗЛИЧНЫХ СОЦИАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ
Н.С. Денисенкова
ИССЛЕДОВАНИЕ ОТНОШЕНИЯ ДЕТЕЙ
СТАРШЕГО ДОШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА
К ШКОЛЕ И УЧЕНИЮ
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.