В этих случаях наряду с включением детей в групповые формы работы (применительно к детям 12—14 лет это была в основном работа в парах), мы использовали как форму символического отреагирования сочинение историй, сопровождавшееся рисунками. При необходимости психолог вмешивался в ход сочинения, направляя сюжет таким образом, чтобы персонаж, с которым идентифицировался клиент, имел возможность выбора линии поведения в ситуации, аналогичной (но не явно) реальной жизненной ситуации ребенка. В ряде случаев использовался прием совместного сочинения истории двумя детьми при переходе ведущей роли от одного к другому по команде психолога.
Ниже мы опишем два случая, иллюстрирующих применение различных форм этого приема.
Рома У., 13 лет. Мальчик из Ленинакана. Во время трагедии погибла бабушка — эмоционально наиболее близкий член семьи. На консультацию пришел самостоятельно, по своей инициативе включившись в группу детей дошкольного и младшего школьного возраста, занимавшихся совместной деятель-
* Разумеется, рисунки служили не единственным материалом, на который мы опирались в ходе работы с клиентом. Однако данные бесед и наблюдения в ходе работы подтверждают целесообразность использования рисунков в аналогичных случаях.
Стр. 39
ностью под руководством психолога. Как во время этой деятельности, так и при беседе с психологом в этот день был внешне эмоционально ригиден, депрессивен. Обращало на себя внимание маскообразное выражение лица. В контакт с другими детьми не вступал.
По предложению психолога сделал рисунок на свободную тему. На рисунке, выполненном в основном в черном и коричневом цветах, был изображен дом с четко прорисованной печью и трубой, вынесенными за пределы помещения. Дверь дома закрыта, дым из трубы не нарисован. Рядом с домом — дерево, под ним — человек, нарисованный достаточно схематично. Основа рисунка — слабо прорисованный слой травы (цвет едва намечен). В ответ на предложение рассказать о человеке, изображенном на рисунке, изложил долгую и печальную историю о старике, «любившем природу и вообще животных» и жившем в лесу в одиночестве, так как его не принимали и не понимали родные, особенно сын, который жил в городе и то не отпускал отца в лес, то не пускал к себе в дом. Особая линия рассказа — взаимоотношения старика и пойманного им зайчонка, которого он хотел сделать своим другом. История заканчивается смертью старика, так и не понятого сыном.
В этом рассказе очевидна проекция семейных отношений, однако мы не имели возможности анализировать эту сферу жизни Ромы. Очевидно также его ощущение общей изоляции, одиночества, отсутствия на данный момент близких контактов. Это подтвердилось как данными бесед, так и наблюдениями (практически все дни нашей работы в консультационном центре Рома проводил недалеко от кабинета, радуясь любой возможности общения с нами).
Дальнейшая работа с Ромой заключалась во включении его в совместную деятельность со сверстниками и развитии отдельных элементов сочиненной им истории в направлении оптимистического финала («давай представим, что было бы, если бы в тот момент...»), а также в сочинении новых историй, с включением элементов юмора.
Совместная деятельность, в которую включался Рома, осуществлялась с двумя партнерами, один из которых (Лиана, 13 лет) также была нашим клиентом и обратилась с жалобами на затруднения в установлении контакта и его развитии с незнакомыми людьми, а другой — единственный, с кем у Ромы сложились приятельские отношения в Ереване (Эдгар, 10 лет) был специально привлечен нами в терапевтических целях. Совместное сочинение историй осуществлялось в паре Рома — Эдгар и сопровождалось иллюстрированием. В противоположность Роме Эдгар был постоянно стеничен, эмоционально и интеллектуально пластичен, обладал выраженным активным чувством юмора. Историю начал сочинять Рома (она была
Стр. 40
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.