Психологический статус личности в различных социальных условиях: развитие, диагностика и коррекция: Межвузовский сборник научных трудов, страница 45

На вопрос: «Что в вашей жизни было хорошего?» — 28% испытуемых отвечают, что в жизни у них не было ничего хо­рошего, 22% — затрудняются ответить на этот вопрос, 30% — считают хорошим саму жизнь, в которой все было хорошо: ра­бота, профессия, учеба, армия, 20% — считают самым хоро­шим семью, первую любовь, мать.

Таким образом, лишь половиной испытуемых прошлая жизнь осознается как ценность. В самосознании другой поло­вины испытуемых прошлая жизнь не связана с положитель­ными переживаниями. Эти данные позволяют предположить, что половина испытуемых имеет положительные ценностные ориентации: любимую работу, семью и т. п. Следовательно, можно с некоторой вероятностью предположить, что именно эти осужденные имеют установку на исправление, на возврат к жизни без преступлений. Другая половина опрошенных осу­жденных, вероятно, совершила преступления потому, что жизнь на свободе сама по себе не представляла для них цен­ности.

На вопрос: «Что вы считаете в жизни самым тяжелым, са­мым ужасным?» — 50% опрошенных ответили: «Самое ужас­ное — это то, что я попал сюда», 9% — считают самым тяже­лым разрыв с женой, 9% — само совершенное преступление, 4% — болезни, 28% — считают, что в жизни у них не было ничего ужасного. Таким образом, большинство испытуемых связывают самые ужасные дни своей жизни с совершенным преступлением и последовавшим наказанием. Четверть испы­туемых относится к этому спокойно, не считая случившееся чем-то ужасным. Можно предположить, что случившееся — преступление и осуждение — не оказало сколько-нибудь зна­чимого влияния на самосознание четвертой части испытуемых. Вероятно, пребывание в зоне не изменит личностной направ­ленности именно этих осужденных и, следовательно, остается опасность рецидивов преступлений.

Долгие беседы по самому широкому кругу вопросов, отра­жающих суть настоящего и прошлого бытия осужденных, убе-

Стр. 73

дили нас в одном: катализатором личностного протеста в свя­зи с полным неверием в торжествующую справедливость и су­ществующую презумпцию невиновности является суд. Анализ данных беседы с осужденными подтверждает несовершенство процессуального механизма. Это очень важный момент в ми­ровоззрении зоны. На вопрос: «Ты осужден справедливо?» — 60% опрошенных ответили: «Нет», 20% — «Да», 20% — счи­тают, что в нашей стране каждый человек без исключения мо­жет оказаться в тюрьме.

Будущее. Если согласиться с тем, что будущее — это кон­центрированное выражение суммы удовлетворенных и неудов­летворенных человеческих потребностей, то наш анализ кате­гории «будущее» для осужденных представляется таким, где доминантой выступает надежда на лучшее. Так, 75% опро­шенных осужденных думают о будущем с надеждой: «Каждый рассчитывает на хорошее», «Все зависит от нас самих», «Глав­ное, чтобы люди не презирали». Многие осужденные хотят на­чать все сначала: устроиться работать, прописаться, учиться, жениться и т. п.

15% опрошенных не уверены в своем будущем: «Хорошего уже не будет»; «Я на воле уже не нужен, а кто не нужен там, попадает сюда»; «Я не устроюсь па работу»; «Вся жизнь прой­дет здесь».

10% опрошенных о будущем не думают, никаких планов не строят, так как «сидеть еще долго».

Таким образом, три четверти осужденных потенциально готовы вернуться к нормальной жизни. Такой показатель по­зволяет еще раз убедиться в том, что большинство осужден­ных, независимо от личностного статуса в зоне, готовы изме­нить свою судьбу с устойчивой ориентацией на возвращение к нормальной жизни.

Среди администрации, однако, нет единодушия в том, ка­ково будущее осужденных. Девять человек (34%) затрудня­ются вообще ответить на этот вопрос, четверо (14%) верят в то, что осужденные исправятся и сумеют проявить себя в ра­боте. Четверо, наоборот, считают, что у большинства осужден­ных нет хорошего будущего: 30% из них возвратятся в ИТУ, большинство же окажется психологически готовыми к совер­шению новых преступлений. Некоторые представители адми­нистрации не могут представить себе осужденных на свободе и, размышляя об их будущем в пределах зоны, считают необ­ходимым ужесточение по всем пунктам содержания, наказа­ние в строгой зависимости от степени вины, жесткую изоля­цию от общества.