Психологический статус личности в различных социальных условиях: развитие, диагностика и коррекция: Межвузовский сборник научных трудов, страница 19

Землетрясение застало его в школе, когда он отвечал у до­ски. Само землетрясение помнит плохо («Все стало рушить­ся»), когда он очнулся, то оказалось, что его руки придавлены балкой.

Жалобы: сначала все сводилось к недифференцированному желанию поскорее обрести руки обратно («Когда у меня вы­растут руки?»). Для этого времени характерно отсутствие осо­знания того факта, что своих рук он лишился навсегда. В даль­нейшем звучали неперсонифицированные жалобы па врачей относительно того, что они не постарались спасти хотя бы одну руку которая, по его мнению, «была нормальной».

Следующим моментом было появление жалоб на соседа по месту жительства, который после землетрясения вытащил из-под развалин школы своего сына, а Г. — оставил под обломка­ми, хотя видел его. «Если бы он вытащил меня сразу, у меня остались бы руки». (Г. провел под развалинами несколько часов.)

С Г. проведен ряд сеансов обучения АТ, разработана про­грамма социальной реабилитации согласно его интересам и возможностям. Проведен ряд бесед, в ходе которых с ним об­суждались отдельные конкретные фрагменты этой программы.

Стр. 31

Поскольку программа рассчитана на длительное время, по­мощь Г. в ее осуществлении будет оказывать А. Нждаян.

После проведения двух сеансов лечащим врачом Г. отме­чено значительное улучшение как психологического состояния, так и общего самочувствия пациента.

Во время землетрясения у Г. погибла мать, о чем он не знал. В связи с этим с родственниками Г. проведен ряд бесед в целях совместной разработки содержания, формы и времени разговора, когда ему будет сообщено о гибели матери.

С детьми дошкольного и младшего школьного возраста ши­роко использовалась продуктивная деятельность (рисование, лепка, конструирование и др.) в диагностических и коррекционных целях.

Случай 3. Пациентка К., 7 лет. Закрытый перелом тазобед­ренного сустава и травма верхней левой конечности.

Жалобы: плохой сон, плохой аппетит, заторможенность. На просьбу нарисовать «что хочется» рисует обычного зай­ца, которым разрисован весь альбом, — ничего другого рисо­вать не может, хотя хочет. «Нарисуй дерево», «Хорошо»... «Что ты будешь рисовать?» — «Дерево»... Берет карандаши, начинает рисовать... ненадолго задумывается: «Нет, дерево не хочу»... рисует опять того же зайца. После первого сеанса охотно берется выполнить «домашнее задание» — нарисовать три различных рисунка. В заключение проводится сеанс ре­лаксации.

После второго сеанса девочка свободно и с удовольствием рисует все, что ее попросят; родственники отмечают улучше­ние она; принимает игру «'кормление кукол», входит в нее — помогает куклам съесть обед (на первой встрече на эту игру не пошла). В дальнейшем отмечается улучшение аппетита, по­вышение активности, улучшение сна.

Конечно же, здесь приведены некоторые случаи из тех, в которых, по-нашему мнению, нам удалось достичь определен­ных положительных результатов. Не всегда это удавалось за столь короткое время. Поскольку с такого рода проблемами (оказание психологической помощи детям, получившим трав­му в результате землетрясения) мы столкнулись впервые, по­стольку в некоторых случаях, на наш взгляд, лучше было «не навредить», чем пытаться во чтобы-то ни стало добиться ско­рейшего результата.

Помимо оказания психологической помощи детям прово­дилась работа с родителями и родственниками детей, получив­ших тяжелые травмы, увечья, а также с теми, кто потерял родных и близких во время землетрясения (большую помощь в этом оказал нам А. Шадура).

В заключение хочется отметить, что работа в качестве пси­холога в ортопедической больнице еще раз продемонстрирова­ла необходимость введения в подобных учреждениях должности

Стр. 32

психолога. Об этом говорили и родители, и медицинский пер­сонал, который с пониманием отнесся ко всем нашим пробле­мам и сделал все, чтобы создать приемлемые в такой сложной ситуации условия для работы.