23 ст.: "а мы проповедуем (khru,ssomen) Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие (mwri,an)". Не проповедуем, а возвещаем (от глагола khru,ssw). Речь идет не о моральной проповеди, наставлении, а о вести. Слово "to. ska,ndalon" – "соблазн", "ловушка", тот предмет, о который человек спотыкается и падает себе на погибель. Но уже в древности, в т.ч. и библейской древности, слово "to. ska,ndalon" имело то же значение, что и в наше время – скандал, безобразие. Поэтому здесь можно понимать так или иначе, можно эти смыслы и совместить: нечто скандальное, доверившись чему человек придет к падению. Примерно как у нас можно употреблять: "священник ведет себя соблазнительно для верующих".
24-25 стт.: "для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость, потому что немудрое (to. mwro.n) Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков". Здесь слово "to. mwro.n" – "глупое".
Павел после упрека в партийности коринфян приступает к обсуждению самого ядра, самого центра благовестия – посвящает свою речь Кресту. Он обращается против какого‑то влиятельного в Коринфе течения, которое мечтательно считало, что живет уже в совершенстве, в Царстве Божием. Но эти люди, мечтавшие в своём совершенстве, не считались с реальностью земной жизни, с реальностью Креста Христова и креста каждого из нас, не считались с Крестом и следствием Христова Креста в нашей жизни. Это течение "совершенных" считало свою мудрость решающим в своих религиозных представлениях и в своей жизни. По всей видимости, неспроста, видимо потому, что понятие "мудрости" у коринфян, прежде всего, опиралось на эллинистическую традицию, которая, в свою очередь, уходила глубоко корнями в эллинское языческое благочестие, где очень большую роль играло понятие "мудрости", которой люди лишены, но которой обладают боги. Обладать этой божественной мудростью, с их точки зрения, считалось признаком совершенства. Это течение имело и библейское основание. Книги Притч, Премудрости Соломона, Премудрости Иисуса, сына Сирахова были в ходу и наиболее понятно для языко-христиан, гораздо понятнее, чем Тора.
Всё говорит о том, что Павел берет ключевое слово "мудрость" в Коринфской Церкви и практически дискутирует с этим понятием. В первых 3-х главах 1Кор. удивительно часто встречаются слова "мудрость", "мудрый", а в прочих текстах Павла эти слова почти не встречаются. Павел подчеркнуто именует свою весть "Слово о Кресте". С точки зрения
"мудрости" мира – это чистая глупость. Весть о Кресте должна казаться абсурдом. Весь этот отрывок работает с острыми антитезами. Поражает то, что глупости в 18‑м стихе противопоставляется не мудрость, а сила Божия. Выражение "du,namij", очевидно, тоже играло в Коринфе, наряду с мудростью большую роль. Соответственно, и далее всплывает антитеза "немощи", противопоставляемой силе.
Весть о Кресте неизбежно взывает к какому‑то решению, стоит перед человеком и требует ответа (модное слово у американцев: challenge – вызов; это слово из военного языка – пароль, который требует ответа). При этом, речь идет для апостола Павла либо о гибели, либо о спасении. Сейчас для нас этот тезис довольно трудный: кто отвергает Евангелие, весть о Кресте, идет в погибель, а кто принимает весть о Кресте, тот спасаемый. Это решение в конечном значении обнаруживает суд Божий – кто спасаем, кто погибаем – это дело суда Божия, мы не имеем права из этого высказывания апостола Павла делать догматическое положение. Мы должны считаться с риторикой апостола, с полемической ситуации, в которой он говорит, и не можем полемически обостренное высказывание изолировать от всего Писания. Одно ясно – спасение может быть только от Бога, а не от человеческой мудрости, будь то спасение как принятие креста, будь то понимаемое спасение, как дело суда Божия.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.