Ситуация 19. Технолога Седых, начинавшую когда-то работать на фабрике рядовой швеей, направили стажером на головное предприятие, где она встретила молодого человека, вышла замуж и осталась работать там. Через некоторое время, когда за ее плечами был институт, она вернулась на фабрику, но уже на должность директора. Все с интересом ждали, какие же отношения сложатся у нее со старыми работницами, в том числе и с Красновой, которая начала работать на фабрике в одно время с Седых. Они были подругами, жили в одной комнате в общежитии.
По возвращении на фабрику Седых держалась отчужденно и не спешила возобновлять знакомство. Краснова со своей стороны хотя и не высказывалась открыто в адрес Седых, но взглядами и интонацией демонстрировала скептическое отношение к новому назначению бравшей подруги.
Фабрика небольшая, поэтому напряженность между директором и швеей ощущалась всеми. Первой не выдержала Седых. Однажды мимоходом она предупредила Краснову, чтобы та перестраивалась, если не хочет иметь неприятностей.
Ответным шагом было письмо Красновой в вышестоящие инстанции, в котором Седых обвинялась в неправильном подходе к расходованию дорогостоящих материалов. Директору фабрики был объявлен первый в ее жизни выговор за недостаточную активность в борьбе с производственными потерями. Но Красновой наказание показалось слишком мягким. В своем следующем письме она указала, что перерасход дорогостоящих материалов на фабрике происходит в результате хищений. Однако проверка не обнаружила хищений. Поведение Красновой обсудили на рабочем собрании, в заводской газете появился фельетон. Позднее выяснилось, что Краснова была не так уж далека от истины, хотя прямой вины Седых и не обнаруживалось.
Работницы пришли к выводу, что Краснова, пусть с оговорками, почти всегда оказывалась права. К ней стали больше прислушиваться на фабрике. За высокие показатели в соревновании фабком представил Краснову к званию «Лучший рабочий своей профессии», но Седых предложила пересмотреть представление под предлогом «недостаточной общественной активности» Красновой.
Когда однажды до Седых дошли слухи, причем из очень сомнительных источников, о том, что Краснова уносит с фабрики материалы, Седых тут же сообщила в ОБХСС, что располагает сведениями, уличающими Краснову в хищениях. Обвинение не оправдалось. Зато появилась новая жалоба работницы. При разборе се на конфликтной комиссии Седых не выдержала и спросила, чем она заслужила такую неприязнь Красновой. Та ответила, что, по ее представлениям, руководитель должен быть кристально честным, а главное — непредвзятым человеком и что Седых, вместо того, чтобы обижаться, нужно не давать поводов к подобным жалобам.
Описанный конфликт отличается от трех предыдущих тем, что его участницы не являются конфликтными личностями. Краснова — хорошая производственница, уважаемый на фабрике человек, за ней никогда не водилось славы скандалистки. Седых — тоже достаточно зрелая и психически устойчивая личность, иначе вряд ли ей за короткий срок (примерно 10 лет) удалось бы пройти путь - от рядовой швеи до директора фабрики.
И все же между ними возник конфликт — не производственный, а чисто личностный. Совершенно очевидно, что Краснова боролась не с отдельными непорядками на фабрике, а с директором как личностью. По ее представлениям, руководитель должен быть кристально чистым в своих поступках и непредвзятым в отношениях с другими людьми. И Седых, с естественными для всякого человека слабостями и недостатками, с неизбежными во всяком деле промахами и ошибками явно не соответствовала этой схеме. Если бы она пришла на пост директора объединения «со стороны», Краснова, возможно, и не заметила бы отклонений от идеала: ореол руководителя, которым она сама наделила бы Седых, надежно скрыл бы от нее личность человека. Но, к несчастью, Краснова знала Седых, когда та еще не была директором, и вряд ли видела в ней высокие достоинства, которыми, по ее мнению, должен обладать руководитель. Признать же, что за время работы на головном предприятии Седых переменилась, согласиться с тем, что раньше она недооценивала Седых, Краснова не могла. Подчиняясь человеку, которого она не уважала, Краснова чувствовала себя униженной. Единственный способ избавиться от внутреннего конфликта заключался в том, чтобы доказать всем, что Седых недостойна быть руководителем и что ее назначение — ошибка. Фраза Седых о том, чтобы Краснова перестраивалась, если не хочет неприятностей, лишь выступила внешним толчком к началу «военных действий». Таким образом, Краснова вступила в конфликт, потому что были задеты ее устоявшиеся жизненные принципы — представления о том, каким должен быть руководитель.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.