По прошествии примерно двух месяцев обстановка в группе резко изменилась. Усманов, заходя в комнату переводчиц, часто замечал, что Зеброва сидит с заплаканными глазами, а в комнате тягостная тишина. Иногда его приход обрывал громкие споры. По всему стало видно, что переводчицы изменили свое отношение к Зебровой. Сначала они молча не одобряли ее рвение. Затем начали в ее присутствии обмениваться колкими замечаниями по поводу ее внешности. Потом открыто стали обвинять Зеброву в желании выделиться из коллектива, сделать карьеру. Обстановка все ухудшалась. Общий объем переводов в группе явно уменьшился. Если раньше кое-кто из переводчиков засиживался вечерами, брал работу домой, то теперь все, кроме Зебровой, находились на работе строго положенное время и переводов домой не брали. Иссякла и инициатива на традиционных еженедельных совещаниях — все сидели молча и ждали указаний Усманова. Тот попытался было устыдить переводчиц несправедливым отношением к Зебровой, выразить неудовольствие понизившейся выработкой, но натолкнулся на глухое неодобрительное молчание. Отношения в группе стали улучшаться, когда, договорившись с руководством группы технической информации, Усманов пересадил Зеброву в их комнату. Теперь переводчицы стали довольно часто встречаться и во внерабочее время. Но объем переводов продолжал сокращаться и затем стабилизировался хотя и на неплохом, но несравненно более низком уровне, чем раньше. Это было замечено начальником отдела. Усманов на совещаниях группы поднимал вопрос о понизившейся выработке и ставил в пример Зеброву. Переводчицы апеллировали к существующим нормам перевода. Действительно, норма неукоснительно выполнялась всеми. Тогда Усманов добился введения премиальной системы, поставив премию в зависимость от перевыполнения нормы перевода и его качества. Оклады были изменены таким образом, что переменная часть заработной платы могла составить до 30% ежемесячного заработка. Результат оказался неожиданным — все четыре переводчицы положили на стол Усманову заявления об увольнении. Уговоры не помогли: через две недели в группе переводов осталась одна Зеброва.
В данной ситуации, как и в предыдущей, объектом первого конфликта была групповая норма производительности. Главная ошибка Усманова заключалась в том, что он, стремясь увеличить групповую норму производительности, использовал в качестве примера работу Зебровой — человека, не пользующегося в группе авторитетом и занимающего более чем второстепенную позицию. Тем самым он как бы поставил под сомнение заслуги и компетентность других, более уважаемых и авторитетных членов группы. Предоставив право заниматься престижными переводами исключительно Зебровой и постоянно подчеркивая ее успехи, Усманов противопоставил Зеброву группе и в результате превратил ее в аутсайдера. Вместо положительного примера вопреки ожиданиям Усманова Зеброва превратилась в отрицательный для всех членов группы. Здесь сработал эффект «бумеранга»: слишком прямое и однозначное управляющее воздействие, построенное без учета уровня сложности управляемого объекта — человеческой группы, — привело к результатам, прямо противоположным запланированным: резко снизилась групповая норма производительности. Во-первых, сказалось стремление группы ни в чем не походить на Зеброву, в частности, и в ее отношении к работе. Во-вторых, в результате возникших конфликтов произошла переориентация группы с производственных задач на межличностные взаимоотношения. Усиление сплоченности группы, укрепление эмоциональных связей между ее членами выступило своеобразным компенсационным механизмом, сглаживающим разрушительный для групповой структуры и норм характер действий Усманова.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.