Эволюция творческого метода Патрика Уайта (на материале романов 1948-1970 годов), страница 49

Первый ключ к пониманию «Всадников» - эпиграф из пророческой поэмы Уильяма Блейка «Брак ада и небес» (The Marriage of Heaven and Hell) Он предвосхищает основной фокус романа на призрачном опыте, внутреннем мире духовных избранников, которым дается возможность преодолеть их земное поражение, торжествовать и признать «бесконечность во всем». Двойную стилистическую направленность романа – патетическую (пророческую) и разоблачительную (сатирическую) определяют такие слова из эпиграфа: «голос честного негодования – это голос Бога». По мнению Джефри Даттона, в эпиграфе сосредоточена проблема воображения и веры, подлинного духовного видения (откровения) и мнимого представления о высшей силе. «Блейк, пародируя дружественные отношения шведского теософа – мистика Эммануэля Сведенборга с духами, описывает,  как ветхозаветные пророки Исайя и Иезекииль обедали с ним, и как он спросил их о том, как они дерзнули сказать, что Бог говорил с ними»[254]:    

Исаия ответил: Я не видел Бога, и не слышал кого – либо в своем конечном органическом восприятии, но мои чувства открыли бесконечность во всем , и потом я убедился и укрепился в убеждении, что голос честного негодования – это голос Бога, который я, не задумываясь о последствиях, и записал.[255] 

Второй ключ к пониманию текста - название романа, которое «есть имя произведения, то есть – в категориях имяславия – манифестация его сущности».[256] Как уже отмечалось нами ранее,  оно восходит к иудейской и христианской традиции, а именно Книге Пророка Иезикииля. В роли «всадников на колеснице» в произведении выступают четыре абсолютно непохожих друг на друга персонажа, дифференцированных по рождению, образованию, социальной принадлежности, религиозным установкам, но связанных видением божественной колесницы. Хотя только одному из них - Химмельфарбу является небесная колесница Иезекииля, остальные видят колесницу Аполлона, однако интерпретируют ее согласно христианскому источнику. Химмельфарб, впечатленный видением, пытается перенести его на бумагу и передать свои мучительные, не полностью осознанные ощущения, жене:

Я полностью не уверен, что это. Мне трудно различить. Только когда я думаю, что понял, то открываю в себе какое-то новое восприятие. Есть Трон Бога, очевидно. Этого вполне достаточно – полностью золотой, хризопразовый, яшмовый. Затем есть Колесница, темная, глубоко личная. И лица всадников. Я не могу пока видеть выражения их лиц… [257]

Кроме того, как замечают критики, Уайт спроецировал на текст и более поздние мистические трактовки, особенно еврейской Меркабы (образ «трона – колесницы»). Колмер указывает на труд «Основные течения в еврейской мистике» исследователя философии Каббалы Гершома Шолема, к которому якобы обращался Уайт: «Мистики Меркабы именовали себя йорда меркаба, что может быть переведено как «всадники на колеснице».[258] Этот же критик описывает семантику данного образа – «подъем души из колесницы к небесному трону», нашедшего свое отражение в апокалипсической истории «Четверо вошедших в рай».

Питер Бетсон считает колесницу последовательно развертывающимся на страницах романа символом, который на первом этапе является простым видением, а затем он начинает доминировать над характером и «поглощает» индивидуальность героя, тем самым указывая на его избранничество. Исследователь выявил два аспекта в образе колесницы. С одной стороны, она воплощает «могущество и нагнетаемый Богом ужас» (Бог – судья), с другой стороны, - кротость и сострадание Бога»( Бог – милосердие).[259] Без познания этой дуальности, невозможен духовный подъем человека к единству.    

 Нельзя согласиться с утверждением Патриции Морели, которая называет всех этих героев «подлинно совершенными». В условиях цивилизации трудно быть святым, что постоянно подчеркивает в своих произведениях Уайт. Поэтому он занимается поисками возможностей приближения к совершенству, исследуя истинную природу человека, и остается категоричным в решении для своих героев этой проблемы: страдание, безумие, божественные видения – таков путь к духовному избранничеству.