Богословие апостола Иакова (Конспект лекций по Новому Завету), страница 62

Воспламеняется от геенны, идет со стороны геенны. Причастие настоящего времени говорит о том, что, как горение тела идет всю жизнь, так и непрестанно всю жизнь идет и поддержание огня со стороны геенны. Некоторые то, что дал ап. Иаков, сравнивают с известным номером в цирке – с горящим колесом, когда огонь горит в центре колеса, и чем больше огонь разгорается, тем скорее раскручивается колесо, разбрасывая пламя и искры во все стороны. Однако, язык – это только запал, а первопричина огня, его источник – это геенна.

Новые переводы:

Еп. Кассиан: "Язык – огонь, это мир неправды, язык помещается между нашими членами, оскверняет всё тело и воспламеняет круг жизни, будучи сам воспламеняем геенной".

"Благая весть": "Да, язык пламя, он несет в себе самое большое зло, по сравнению с другими членами нашего тела, он оскверняет всё тело и сжигает саму нашу жизнь, его же воспламеняет адский огонь".

"Слово жизни": "Язык – тоже огонь, который красивыми словами пытается прикрыть злые дела. Он соединяет внутреннее и внешнее и может спалить всю нашу жизнь и душу, загоревшись сам огнем ада" – это и перевод, и комментарий.

Иак. 3,7: "Ибо всякое естество зверей и птиц, пресмыкающихся и морских животных укрощается и укрощено естеством человеческим".

Ясно, что Иаков говорит о гибельности языка и говорит, как человеку трудно подчинить свой язык; находясь под влиянием геенны, он как бы не подчиняется человеку. Славянский и русский переводы употребили слово "укрощать", но некоторые толкователи считают, что это, может быть, не совсем верный перевод, а лучше переводить в смысле "покорять, подчинять" на том основании, что у ап. Иакова речь идет о разного рода животных, среди которых есть и рыбы, которых тогда не укрощали. Поэтому скорее всего речь идет не об укрощении, а вообще о власти человека над животным миром.

Так как у ап. Иакова делается классификация животных, то некоторые полагают, что наиболее подходящим для слова "fu,sij" будет не "естество" или "природа", а скорее всего "порода, род". Итак, скорее всего ап. Иаков проводит мысль о подчинении человеку животного мира. Однако, эта великая власть человека над природой оказывается бессильной в отношении к человеческому языку.

Иак. 3,8: "а язык укротить никто из людей не может: это – неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда".

Многим кажется эта фраза слишком сильной, поэтому некоторые толкователи даже пытаются ослабить эту фразу какими-то вводными словами, что "без труда не может укротить", или как "сложно укротить", некоторые предлагают читать эту фразу в вопросительной форме. Феофилакт так поступал: "Неужели никто не может обуздать?.." Но речь апостола Иакова направлена к предостережению от учительства, значит, он говорит о языке стремящихся к учительству. Выражение "никто из людей" предполагает обуздание языка при помощи божественной благодати. Это предложение внес еще блж. Августин. Он продолжал, что бессилие человека обуздать язык касается естественного человека, а обуздать свой язык человек может при помощи благодати Божией.

Ап. Иаков обращает внимание на характерную особенность человеческого языка – что он – "неудержимое зло". Некоторые переводят как "непостоянное зло", т.е. нечто действующее не в одном только направлении, поэтому его трудно обуздать. Все животные имеют определенный облик, какое-то одно направление, поэтому человек, хотя и с трудом, но постепенно подчиняет себе, а человеческий язык непостоянен, изменчив, извивчив. И в этом отношении он похож на змею. Образ змея взят апостолом Иаковом или вследствие упоминания о пресмыкающихся в предыдущем стихе, или потому, что змей послужил органом диавола при падении первого человека, и потому этот образ всегда может напоминать о демонском диавольском влиянии.