Издания для детей в оформлении Александра и Валерия Траугот, страница 40

Уже в начале книги цвета ведут себя так же своевольно, как и герои: голубой переползает из второй главный в концовку первой, розовый проникает в начало четвертой. По ходу развития действия эти смешения цветов меняются: резкая смена цветов может происходить прямо посреди главы, самые драматические сюжеты сопровождаются неожиданным появлением новых красок. Лишь по мере приближения к счастливому финалу краски постепенно успокаиваются и занимают логично отведенные им места.

Характеры четырех детей, проникаюших в Нарнию через дверь волшебного шкафа, разработаны в рисунках более подробно и убедительно, чем в тексте. В некоторых иллюстрациях чувствуется умиление художников детской непосредственностью и наивностью, но образы детей не исчерпываются этими качествами, не идеализируются. Художники видят и слабости юных персонажей и отражают их в иллюстрациях.

Что касается самих сказочных персонажей — сатиров, наяд, гномов, говорящих бобров — то они ведут себя на страницах книги так же уверенно и непринужденно, как люди и животные, не чувствуя своей исключительности. При изображении воинства Белой Королевы художники откровенно преувеличили страшные черты персонажей. Они изобразили их в виде «головоногов» (без шеи) с торчащими в разные стороны волосами. Образ дополняют животные черты: ослиные уши, заячьи зубы, торчащие в разные стороны белые волосы, отсутствие шеи у некоторых персонажей. Общую картину дополняют комически выпирающие животы монстров. Это соответствует задумке автора. Льюисовские человекообразные чудовища безобразны и агрессивны, но при этом довольно комичны. Иллюстрация занимает цветную вклейку. Чудовища намеренно изображены некрасивыми для контраста с настоящими жителями Нарнии.

Особенно сложны для иллюстрирования те эпизоды повести, где сюжет связан с евангельскими мотивами, на них появляется образ священного Льва. Речь идет об эпизоде, в котором описана жертва Льва, которую он принес для спасения детей и всех жителей Нарнии. Образ Льва очень сложный, так как он воплощает в себе величие властителя леса, и в то же время он внушает страх, который направлен только на злодеев. Александр и Валерий Траугот не пытаются придать Льву сходство с человеком. Художники рисуют властителя леса в иной, гораздо мене условной манере, чем остальных персонажей: его фигура обозначается не беглыми контурными линиями, а наплывами белой гуаши на цветном фоне, сгущением и таинственным мерцанием тонов. В сцене казни Аслана его спокойствие выводит из себя суетящихся палачей. Появление в следующей главе воскресшего Льва закономерно с точки зрения сказочного сюжета, и в то же время совершенно очевидно, что перед читателем — настоящее чудо. Теперь образ героя складывается из белых линий и пятен на голубом фоне, он напоминает облако, стремительно меняющее свои очертания.

Художники не пытаются подчеркнуть экзотику Нарнии, не отражают лежащие на поверхности образы и ситуации. Их оставляет равнодушным описание изящно меблированной, уставленной книжными полками пещеры фавна или платяного шкафа, через дверь которого можно попасть из комнаты прямо в волшебный лес. Даже обращаясь к подобным сюжетам, они намеренно лишают их волшебства. Ощущение нереальности происходящего достигается не нагромождением несовместимых деталей, а гораздо более тонкими средствами: едва заметными изменениями графической интонации, завораживающей ритмикой линий. Графические средства помогли создать удивительный мир книги.