Почему он возник? Нелепо предположить, что эти мыслители чего‑то не додумали или они не понимали простых вещей; это нам легко рассуждать «задним умом», а люди, которые стояли тогда в авангарде умственного движения, были воодушевлены необычайными успехами естествознания: та картина мира, которую люди имели в конце XVII — нач. XVIII века резко отличалась от средневековой картины мира, а средневековая картина мира претендовала на всеобъемлющее абсолютное знание — вот в чём одна из причин, может быть, основная причина борьбы против средневековья. К тому же, средневековье отождествлялось с Католической Церковью — это тоже одна из причин неприязни и острой полемики против средневекового мышления. Серьезная же причина — естествознание дало новую картину мира, о которой в средние века не имели понятия, значит, всё то, что было связано со старой картиной мира, должно было отвергаться, тут и противоцерковные выступления, и т.п.
Пристли был священником — но это пуритане — оппозиционеры даже по отношению англиканской церкви, которая, в свою очередь — в оппозиции к католической. Т.о. — это сектантская религиозная община, в которой странно могли уживаться и признание Христа Богом, и детерминизм, это даже считается признаком английского мышления: они могли в себе соединять естественно-научный материализм (не агитационный марксистский) и религиозность; для интеллектуалов-англичан это было характерно, и над этим немцы в XIX веке несколько пытались подтрунивать. На самом деле, тут просто разные сферы.
Единственная серьезная препона для мысли — это утверждение детерминизма в психической жизни: если психическая жизнь детерминирована, то это уже проблема — исчезает свобода воли, а, отрицая свободу воли, мы отрицаем христианство, потому что отрицаем понятие греха — всё детерминировано колебаниями мозгового вещества; исчезает нравственность, значит, должна исчезнуть и религия, потому что нравственность — практическое выражение религиозности. Если практически мы не можем выразить свою религиозность, то она и теоретически никакого значения не имеет.
Надо отдать должное Пристли — он был отважным человеком и довел выводы из тех предпосылок, которые он считал истинными, до конца. Для остальных поколений оставалось разрешить эту проблему. Проблема разрешается: если мы сумеем доказать, что психология и физиология — это разные вещи, то все проблемы разрешаются, потому что тогда это просто два типа бытия: душевное бытие — одно, материальное — другое; так как душевная жизнь является основой нашей жизни, то религиозные люди, естественно, предпочитают душевную жизнь материальной; ещё в средние века чувствовали, что это так, поэтому тело подвергали жесткой дисциплине, которая должна быть в гармонии с душевной жизнью; это — аскетизм: посты, покаяние, поклоны; все эти церемонии — не просто телодвижения для гимнастики, а способы обуздания тела и приведение его в состояние дисциплины по отношению к душе.
То, что чувствовали в средние века, то в новое время продумали до конца. Но попытка ассоциационной психологии — замечательная вещь, потому что в XIX веке сплошь и рядом ассоциационная психология стала основой научной психологии — около 100 лет влияние ассоциационной психологии было сильным на научную психологию.
Итак, новая этика, деизм, механическая натурфилософия и ассоциационная психология — это та атмосфера интеллектуальной общественной и духовной жизни, которая доминировала в Западной Европе в XVII-XVIII веке и которая послужила основой для собственно философских продуктов, без этого не понять ни великих немцев-философов, ни многих других вещей.
26.02.98
Все предыдущие темы: этика, религия, ассоциационная психология, — являются второстепенными с точки зрения чисто философской. Основная же философская тема — гносеологическая.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.