Прокуратура Петра I: истоки создания, страница 85

[cxlv] Процедуру личного представления сенаторам прошел, по крайней мере, А.Г. Камынин. Согласно записи в книге сенатских протоколов от 9 октября 1722 г., “… при том же ко определению в Вотчинную колегию прокурором капитан Афонасей Камынин представлен. И по смотру, по прежнему приговору [от  5 октября], велено ему в той колегии быть прокурором” (Там же, кн. 1888, л. 544 об.).

[cxlvi] Наряду с прямым неназначением, имело место и фактическое невступление в должность прокуроров отдельных надворных судов. Согласно архивным данным, в подконтрольных учреждениях не появились определенные 20 июня 1722 г. прокурор Санкт-Петербургского гофгерихта И.В. Отяев и Воронежского – Т.К. Кутузов. При том, если на место Тимофея Кутузова, хотя и с изрядным запозданием, 13 февраля 1725 г. назначили И. Чевкина (Там же, кн. 1939, л. 138 об.), то столичный надворный суд так и оставался без прокурора весь период существования. 

[cxlvii] Полное собрание законов. Т. 6. С. 645.

[cxlviii] Немедленной практической реализации п. 6 Инструкции от 6 апреля безусловно помешало то обстоятельство, что с декабря 1721 г. по февраль 1723 г. Правительствующий Сенат (заодно с генерал-прокуратурой) временно размещался в Москве. В таких условиях Московская сенатская контора, естественно, не функционировала.

[cxlix] РГАДА, ф. 248, кн. 1935, л. 93. В описываемое время в Москве, наряду с Сенатской конторой, действовали и состоявшие в ее оперативном подчинении конторы большинства центральных ведомств. На непорядки в работе этих контор Петр I обратил внимание, прибыв в Москву на коронацию Екатерины Алексеевны. Уже 20 мая 1724 г. император указал, чтобы прокуроры коллегий “гораздо посмотрели” московские конторы поднадзорных учреждений (Полное собрание законов. Т. 7. С. 286).

[cl] РГАДА, ф. 248, кн. 1934, л. 13. Характерно, что о создании в 1722 г. прокуратуры Московской конторы Сената как о свершившемся  факте говорилось даже в специальной работе А. Титаренко (Титаренко А. Сенатская контора в Москве: По документам Московского архива Министерства юстиции. Седлец, 1912. С. 15).

[cli]  К числу единолично управлявшихся центральных ведомств начала 1720-х гг. следовало бы отнести также и выросшую из старинного Пушкарского приказа Главную Артиллерийскую канцелярию. Являясь полностью независимой от Военной коллегии (в которой имелась собственная Артиллерийская контора), “Главная Артиллерия” была, однако, по существу объединена с другой коллегией – Берг – (об этом недолго сохранявшемся экзотическом ведомственном симбиозе подробнее см.: Анисимов Е.В. Государственные преобразования… С. 134, 147, 163 - 164).

[clii] Специальное рассмотрение вопроса о статусе Полицеймейстерской канцелярии Петровского времени как центрального учреждения см.: Сизиков М.И. Становление центрального и столичного аппарата регулярной полиции России в первой четверти XVIII в. // Научные труды Свердловского Юридического института. Свердловск, 1975. Вып. 44. С. 23 – 24.

[cliii] Так, в 1720 г.  в Канцелярии Рекрутного счета работал 51 канцелярский служащий, в  Полицеймейстерской – 36. В это же время в аппарате Ревизион–коллегии трудилось 68 человек, в Штатс–контор–коллегии – 40 человек, в Коммерц–коллегии – 35. В 1723 г. персонал Канцелярии Рекрутного счета состоял уже из 81 служащего, что превышало численность сотрудников в Главном магистрате (74 человека), Мануфактур – коллегии (44 человека) и в той же Коммерц–коллегии (37 человек) (Анисимов Е.В. Государственные преобразования… С. 208 – 209, 212, 214). Что касается бюджета Канцелярии от строений, то, скажем, в 1720 г. он составил астрономическую сумму в 316 484 руб. (Луппов С.П. История строительства Петербурга в первой четверти XVIII века. М.-Л., 1957. С. 170).