Прокуратура Петра I: истоки создания, страница 51

Обстоятельнее всего на выявленных изъянах в работе поднадзорного ведомства прокурор остановился в предложении от 26 августа. Александр Ржевский с тревогой писал о прямом игнорировании надворными судами распоряжений коллегии, о принявшем систематический характер нарушении распорядка дня президентом, советниками и асессорами, о массовом падении дисциплины среди рядовых служащих коллегии, о недопустимо медлительном разбирательстве дел. В заключение прокурор пригрозил, что если недостатки не будут в скором времени устранены, то на руководстве коллегии “взыщетца”[cccxliv].

Еще шире развернулась четвертая линия деятельности коллежской прокуратуры – представление доношений фискалов и доносителей. Согласно Записной книге,  в 1723 г. через “кантору”  А.Т. Ржевского прошло 17 таких доношений. Пять раз Александр Тимофеевич представлял коллегии сообщения фискалов, шесть раз – доносителей (в частности, 13 июня – Тихона Торопова), шесть раз – иных лиц[cccxlv].

Здесь, однако, нельзя не отметить, что передача доношений носила со стороны Александра Ржевского абсолютно механический характер. Никакой собственной проверки поступавших к нему доношений прокурор не осуществлял, ограничиваясь стереотипной фразой: “Которое доношение для надлежащего произвождения при сем представляется”[cccxlvi]. В данном отношении, надо признать, прокуратура явилась на практике чисто бюрократическим посредником между фискалами и доносителями, с другой стороны, и “компетентными” инстанциями – с другой[cccxlvii].

Кадровые вопросы занимали в повседневной жизни прокурорской конторы заведомо второстепенное место. За 1723 год известен единственный случай, когда А.Т. Ржевский обратился к руководству коллегии с  просьбой о назначении нового копииста, поскольку прежний, Андрей Ларионов “повредился… меленколиею” (сошел с ума)[cccxlviii]. Что же касается, наконец, контроля прокуратуры за исполнением распоряжений вышестоящих учреждений, то в этой связи Александр Ржевский входил  в коллегию с предложениями четырежды. В двух случаях прокурор понукал Юстиц-коллегию насчет исполнения сенатских указов, в двух – указов Вышнего суда[cccxlix].

Между тем, при всей полноте Записной книги, дошедшие в ее составе  документы не отразили, конечно, всего объема деятельности коллежского прокурора. Дело в том, что немалая часть работы прокурорского надзора шли, что называется, “за скобками” официального делопроизводства, в устной форме. Именно устное напоминание о требованиях закона, о надлежащем порядке составило первую стадию прокурорской деятельности[cccl].

Если подобное устное вразумление не приносило результата, прокурор подавал то самое письменное “предложение”. Наконец, если и это не достигало цели, прокурор направлял доношение с изложением ситуации в генерал-прокуратуру. Получив доношение, генерал-прокурор докладывал вопрос Правительствующему Сенату[cccli], который затем и обязывал (если, конечно, полагал необходимым) соответствующее учреждение выполнить исходное требование прокурора. Таким сложился общий порядок низового прокурорского реагирования при Петре I.

X

 При всей  бесспорной сквозной репрезентативности данных Записной книги, в деятельности прокуроров различных  учреждений имелись все-таки некоторые вариации. Скажем, не вызывает сомнений, что столь интенсивная работа с фискалами и доносителями явилась спецификой, в первую очередь, Юстиц-коллегии (да еще отчасти надворных судов). Если А.Т. Ржевскому не выпало оказии передавать той же Юстиц-коллегии именные указы, то, к примеру, прокурору Адмиралтейской коллегии довелось неоднократно оглашать адресованные подопечному ведомству высочайшие распоряжения[ccclii].

Но еще более различались низовые прокуратуры по степени надзорной активности. Показателем в данном случае можно признать количество указов Сената, принятых в ответ на обращения тех или иных прокуроров (непринципиально, внесенных через генерал-прокуратуру или же напрямую). Судя по указному сенатскому делопроизводству, всех опередил Александр Ржевский. Как уже говорилось, по доношениям Александра Тимофеевича за первые три года существования прокуратуры Правительствующий Сенат принял, по меньшей мере, восемь постановлений[cccliii].