Прокуратура Петра I: истоки создания, страница 28

VI

Предусмотрев в указе от 12 января 1722 г. создание коллежских прокуратур, Петр I ни словом не обмолвился, однако, о распространении прокурорского надзора на прочие ведомства. Никаких законоположений на этот счет не было издано и в оставшиеся годы правления Отца Отечества. Между тем, образуя ключевое звено тогдашней системы центрального управления, коллегии данную систему отнюдь не исчерпывали.

Наряду с десятью коллегиями и Главным магистратом, в первой половине 1720-х гг. в стране продолжали функционировать, по меньшей мере, десять центральных учреждений, устроенных неколлегиально[cli]. Половину таких учреждений составляли, выражаясь по-современному, силовые ведомства – Преображенская, Тайная, Полицеймейстерская[clii] и Фискальская канцелярии, Канцелярия Рекрутного счета. Рядом с ними существовали более мирные Канцелярия от строений (бывшая Городовая), Дворцовая, Медицинская и Ямская канцелярии, а также состоявший с 1721 г. в подчинении Синода Монастырский приказ. Ни в одном из этих учреждений  - за исключением Монастырского приказа – прокуроры так и не появились.

Нетрудно понять, отчего вне прокурорского контроля остались занимавшиеся охраной государственной безопасности Преображенская и Тайная канцелярии: за их работой пристально наблюдал сам император. Из-за специфики занятий вряд ли нуждалась в прокуроре Медицинская канцелярия. Не имело смысла формировать отдельную прокуратуру и при Фискальской канцелярии: о регламентированной в “Должности генерала-прокурора” общей поднадзорности фискалов прокуратуре уже говорилось выше.

Менее ясна мотивация законодателя в отказе от введения прокурорского контроля в остальных неколлегиальных учреждениях. В самом деле, и Канцелярия от строений, и Ямская, и Полицеймейстерская, и Дворцовая, и Канцелярия Рекрутного счета (особенно последние три) обладали безусловно широкими административно-судебными полномочиями, охватывали своей юрисдикцией десятки тысяч людей. Часть канцелярий (в первую очередь, Рекрутного счета и Полицеймейстерская) имели весьма значительный персонал часть (вроде Канцелярии от строений) – распоряжалась внушительными денежными средствами[cliii]. Все это (заодно с бесспорной удаленностью от собственного “ока” государя) настоятельно предрасполагало к установлению за поименованными ведомствами прокурорского надзора.

Но то ли Петр I полагал, что в отношении канцелярий хватит и фискальского контроля, то ли просто откладывал решение вопроса на будущее… Более определенно можно предполагать иное. Думается, именно в связи с сохранением института фискалов император счел излишним создавать прокуратуры в губерниях и провинциях (равно как и в епархиях, в которых с 1721 г. действовали упоминавшиеся церковные фискалы - инквизиторы)[cliv]. Нельзя не отметить, что без прокурора заседал и возникший в 1723 г. Вышний суд с его двумя конторами - высшее судебное учреждение государства.

Итак, вполне сложившаяся к исходу 1722 г. отечественная прокуратура была численно невелика. На всю Россию тогда приходилось 20 прокуроров: 17 в центральных учреждениях и надворных судах, трое в Сенате и Синоде. Не отличались раздутостью и штаты самих прокуратур (“прокурорских контор”, как их называли). При коллежском и надворном прокуроре обыкновенно состояли 1-2 канцелярских служащих[clv], в непосредственном подчинении генерал-прокурора Сената – 7 (канцелярист и 6 копиистов)[clvi].

Как удалось установить, за период с января 1722 по январь 1725 г. произошло 27 прокурорских назначений. На должностях прокуроров за эти годы перебывало в общей сложности 24 человека (трое в генерал-прокуратуре Сената, один в обер-прокуратуре Синода, 13 в прокуратурах центральных учреждений, семеро  в прокуратурах надворных судов)[clvii]. Что же за люди вошли в прокурорский корпус новоявленной Российской империи?

К настоящему времени биографии многих прокуроров Петровского времени остались малопроясненными. Достаточно сказать, что только у пяти человек удалось документально установить время рождения и всего у троих – дату кончины[clviii]. Тем не менее, благодаря собранным данным, коллективный портрет отечественных прокуроров “первого призыва” вырисовался в основных контурах вполне отчетливо.