Да что дальний Тобольск, не лучше ситуация складывалась и в Москве. Находившийся в октябре того же 1720 г. проездом в бывшей столице президент Юстиц-коллегии А.А. Матвеев так описывал деятельность понудителя местной губернской канцелярии Поликарпа Пустошкина: “… Отсюды доношу, что присланной из Камор-коллегии ундер-офицер с указы, имянем Пустошкин, жестокую передрягу учинил и все канцелярии опустошил и всех здешних правителей… не толко ноги, но и шею смирил чепми [цепями]… Я, тех узников по должности христианской посещая, воистину с плачем видел в губернской канцелярии здешной, что множество чепей и желез и честных особ, седящих в них, и токи слез, превосходящеи галерных [каторжных] прямых дворов…”[xc]
Эффективность работы понудителей оценить весьма затруднительно. Возможно, в какой-то степени они и ускорили движение колес еще плохо отлаженного нового административного механизма. С уверенностью можно заключить другое: институт понудителей глубоко противоречил самой стратегии государственных преобразований Петра I, взламывал столь тщательно выстраивавшийся царем-реформатором порядок соподчинения различных правительственных инстанций, их бюрократического взаимодействия между собой. Даже с точки зрения элементарной субординации картина получалась абсурдная.
Низшие чины (пусть и гвардии) брали под жесткий контроль в том числе и первых лиц местных учреждений, большинство из которых имело высокие воинские звания. Острая реакция того же Александра Петрова-Солово на действия понудителя С. Островского была совершенно естественна: рядовой Семеновского полка попытался заковать в цепи не просто вице-губернатора, а еще и полковника, и не просто полковника, а еще и гвардии капитана (причем капитана “настоящего”, фронтовика, бывшего командира знаменитой 1-ой роты Преображенского полка)[xci]. Какой уж тут Генеральный регламент заодно с Уставом Воинским…
Такого рода перекосы, однако, никак не останавливали Петра I. Более того: не ограничившись рассылкой понудителей по губерниям и провинциям, будущий император попытался распространить понудительский надзор и на Правительствующий Сенат.
Заковывать сенаторов в цепи, разумеется, никто не собирался. В изданном 28 января 1721 г. именном указе предусматривалось иное. Речь шла о командировании в высшее государственное учреждение подчинявшихся напрямую царю и ежемесячно переменявшихся старших офицеров гвардии.
Согласно подписанной Петром I того же 28 января особой инструкции, задача гвардейцев состояла в надзоре как в целом за “исправлением” Сенатом “должности своей”, так и за претворением в жизнь адресованных Сенату именных указов (“смотреть… дабы указы не толко на писме были зделаны”). За недобросовестное исполнение обязанностей надзиравшему офицеру грозила смертная казнь или шельмование[xcii]. Таким образом, на месте недавнего генерального ревизора[xciii] возникла служба неких “дежурных контролеров Сената” с еще более четко, нежели у В.Н. Зотова выраженной общенадзорной компетенцией.
С понудителями новоявленных контролеров роднила, во-первых, заведомая временность работы, а во-вторых, весьма значительная дисциплинарная власть: вместо стандартной прерогативы понудителей “ковать” поднадзорных должностных лиц за ноги дежурные гвардейцы получили право ареста сенаторов (в случае нарушения ими порядка на заседаниях). Однако какой бы широты не достигала дисциплинарная власть надзиравших “от гвардии ” офицеров, присутствуя в Сенате единственный месяц, они были объективно не в состоянии вникнуть по существу во все подробности напряженной и многообразной деятельности этого учреждения. Чередой менявшие друг друга ветераны Лесной и Полтавы могли обеспечить лишь чисто внешний, сугубо номинальный контроль за Правительствующим Сенатом.
Неудивительно поэтому, что в составленном позднее “Кратком экстракте о поступках сенатских” удрученно констатировалось, что “в переменных гвардии майорах его величество [Петр I] изволил усмотреть во исполнении его указов недостаток…”[xciv] Как бы то ни было, служба дежурных контролеров Сената оказалось последним неудачным экспериментом будущего императора по организации надзора за высшей властью. Непосредственным преемником сменного гвардейца-контролера стал уже генерал-прокурор.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.