Прокуратура Петра I: истоки создания, страница 52

Не давал сенаторам покоя и прокурор Московского надворного суда В.И. Гагарин. Опытный администратор, Василий Иванович упорно старался вникнуть в проблемы гофгерихта бывшей столицы, в существо разбиравшихся дел. По его доношениям Сенат издал четыре указа (из них три - весьма развернутых)[cccliv].

Почти столь же активно проявил себя прокурор Штатс-контор-коллегии А.И. Жолобов. Дважды добивался рассмотрения верховной властью своих обращений М.Ф. Воейков. А вот по доношениям С.Д. Гурьева, А.Г. Камынина, И.Т. Камынина, И.Ф. Козлова, И.Т. Сафонова, М.С. Хрущева Сенат принял по одному решению.

Остальные прокуратуры в Правительствующий Сенат в описываемое время, судя по всему, не обращались. Неизвестны сенатские постановления по обращениям прокуроров: Мануфактур-коллегии А.Ю. Бибикова, Главного магистрата Ф.А. Барятинского, Смоленского надворного суда А. Радищева, Ярославского – С. Карина[ccclv]. В указном делопроизводстве не зафиксировалось ни одного доношения и прокурора Военной коллегии Е.И. Пашкова. То ли сильно Егор Иванович загрузился следственными делами, то ли все обсуждал с сенаторами “за кулисами”…

Нельзя не признать изрядной личной смелости части низовых прокуроров. Бесстрашно выступал против могущественного П.М. Апраксина вчерашний драгунский майор А.Т. Ржевский, как мог, пытался обуздать неправедных судей в Московском гофгерихте Василий Гагарин[ccclvi]. Неустанно разоблачал сановных казнокрадов прокурор Алексей Жолобов.

Стоит также отметить, что прокуроры выступали подчас с серьезными инициативами, демонстрировали подлинно государственное мышление. Так,  В.И. Гагарин предложил учредить в Московском надворном суде для разбора дел по фискальским доношениям особое структурное подразделение. Прокурор Курского гофгерихта Иван Камынин выдвинул идею ввести в штате надворных судов особых контролеров для проверки финансовой деятельности местных учреждений[ccclvii].

Как представляется, П.И. Ягужинский имел основания – пусть и приукрашивая –  написать Петру I в октябре 1722 г., что “в коллегиях которые определены прокуроры не токмо должность звания своего исправляют прилежно, но и сверх того тщатся, где что могут видеть и исправить к интересу вашего императорского величества… И господа президенты к ним респект [уважение] имеют…”[ccclviii] Разумеется, руководство коллегий не всегда “имело респект” к прокурорам.

Случалось, на прокуроров подавали жалобы (как скажем, Адмиралтейская коллегия на И.Ф. Козлова)[ccclix]. Случалось, и сам Петр I испытывал недовольство представителями прокуратуры. Известна, например, разыгравшаяся в Адмиралтействе   2 апреля 1723 г. гневная сцена, когда самолично обнаруживший  непорядки в корабельных работах император пригрозил все тому же Ивану Козлову каторгой и “железом”[ccclx].

Что бы там ни было, в первые же годы существования прокурорский надзор в России утвердился,  заявил о себе как о реальной силе. И вовсе не случайно в ноябре 1724 г., на самом исходе жизни, Петр I вписал упоминание о прокурорах начальной строкой в свой распорядок занятий государственными делами: “Дни прокурором: поутру пред назначенным днем езды в Сенат зимою, а летом воскресные утра о делах, которые время терпят. А которые не терпят, всегда время.”[ccclxi]

XI

В заключение остается кратко осветить судьбу российской прокуратуры после кончины Отца  Отечества. Судьба эта оказалась, что и говорить, печальной. Впрочем,  в первый год после смерти императора в положении прокурорского надзора ничего особенно не изменилось.

Более того: в марте 1725 г., как уже отмечалось, утвердили долгожданный государственный штат с впервые прописанными окладами прокуроров. Состоялось и два новых прокурорских назначения. 13 февраля 1725 г. прокурором Воронежского надворного суда вместо так и не вступившего в должность криминального  Т.К. Кутузова стал Иван Чевкин, а 22 октября прокурором Малороссийской коллегии вместо “пересидевшего” М.С. Хрущева – упоминавшийся Артемий Макшеев[ccclxii].