Лекции по политологии, страница 85

В. Парето, создатель макиавеллистской теории элит, применил к анализу революций не социально-психологический, а политико-реалистический подход. Рассматривая любую идеологию как «производную» от общественных реалий, Парето подчеркнул, что «молодая, активная элита» или контрэлита, давая бой элите уходящей, использует именно идеологические конструкты. Следуя своему далекому предшественнику Н. Макиавелли, Парето указал на неизбежность быстрого и решительного применения силы элитарной группой, стремящейся удержаться у власти. 

С уверенностью можно сказать, что первую современную концепцию революции в книге «Социология революции» (1925 г.) предложил П.А. Сорокин. Основываясь на сохранивших свое влияние в межвоенный период бихевиористских подходах, П. Сорокин сформулировал следующий тезис. Предреволюционный кризис означает для большинства людей или даже всего общества подавление, «репрессирование», базовых человеческих инстинктов – стремления к пище, собственности, свободе, личному и коллективному самосохранению. Другая сторона кризиса – вырождение правящей элиты. На этот аспект общественных потрясений указал еще В. Парето.

А. де Токвиль сформулировал «золотой закон революции», согласно которому, самый быстрый путь к свободе ведет к наихудшей форме рабства. Поэтому схематическая периодизация любой революции, предложенная Токвилем, выглядит так: от автократии к демократии, затем к охлократии, а на смену охлократии приходит тирания.

П. Сорокин предложил схему, в которой революция проходит две стадии: сначала - переход от стабильного развития к революции, затем – обратно. Сначала революция ведет к дальнейшему подавлению базовых инстинктов. Разрушается экономическая жизнь, воцаряются разруха и голод, преступность и террор, как революционный, так и контрреволюционный. Дальнейшее подавление базовых инстинктов приводит к предельной усталости общества. В результате возрастает стремление к возвращению в русло стабильной общественной жизни.

Этому стремлению и отвечает возвратная волна революции. Она может проходить в форме, как прямого успеха контрреволюционных сил, так и осуществления второй или даже первой волной революционеров возврата к устоявшимся формам общественной жизни.

Марксизм справедливо указал на ряд социально-экономических причин всякой революции. Их нельзя свести просто к разрушению баланса развитой экономики и отсталых социально-политических отношений. Сочетание массового оправданного недовольства и социального эгоизма верхов – надежный и почти всегда сухой «горючий материал» для социального взрыва. Вполне справедливо Ленин, вопреки Марксу, обосновал реальную возможность революционного взрыва в странах отстающего капитализма: объективная слабость буржуазии и стабильно низкий уровень жизни в подобных обществах снижают потенциал социального компромисса.