История Русской Православной Церкви от эпохи Петра до 20-х годов ХХ века, страница 162

Таково было высшее управление. Если в ведении Синода были вопросы вероучения,  Богослужения  и  главного  церковного  преподавания,   то административные   вопросы   решались  в  Высшем  Церковном  совете  церковное хозяйство и др.  Патриарх имел право председательствовать на заседаниях Синода и высшего церковного совета и от имени РПЦ сноситься с другими православными церквами,  обращаться с учительными посланиями ко всем чадам РПЦ, обращаться к государству.

Любопытно его отношение к другим архиереям:  "Он  дает  архиереям братские  советы  как  относительно  личной жизни,  так и относительно исполнения ими архипастырского долга.  В случае же  невнимания  к  его советам  предлагает  о том Священному Синоду".  То есть патриарх может советовать архиереям, но вмешиваться в управление епархиями и отменять распоряжения по епархии права не имеет.  Если он с чем-то не согласен, то собирается заседание Св.  Синода,  и только Синод может отменить то или  иное  распоряжение  епархиального архиерея.  Если голоса в Синоде разделяются, то проходит то решение, за которое голосует патриарх.

Помимо этого,   обсуждались  вопросы  о  церковной  проповеди.  К

рождеству был  сделан  перерыв  в  заседаниях  собора.  Вторая  сессия началась 15 февраля.

Еще во время заседаний первой сессии всех  очень  беспокоило  то, что  в  стране  увеличивается анархия и все больше насилий учиняется и над простыми гражданами,  и по отношению к Церкви и духовенству.  Было видно,  что  готовится некий закон об отделении Церкви от государства, который Церковь устроить не мог и кардинальным  образом  расходился  с тем,  о  чем  говорилось  на  соборе.  То,  что новая власть (особенно некоторые ее  представители)  заняла  по  отношению  к  Церкви  крайне враждебную позицию,  видно из рассказа на соборе и из опубликованных в


- 8 печати материалов об Иване Антоновиче Шпицберге,  заместителе наркома, который  занимался  религиозными  вопросами,  а  до того - синодальном чиновнике, который помогал Львову в его реформах крайней либерализации

Церкви.  Здесь  он  выступает уже как атеист самого крайнего толка,  и высказывания его таковы,  что новая  власть  еще  более  прогрессивна, просвещена  и  революционна,  чем якобинский Конвент,  который лишь на третьем году своего существования пришел к мысли о том, что совершение

Литургии  должно быть запрещено полностью как колдовство,  недостойное просвещенной страны; мы же пришли к этой мысли уже сейчас и собираемся ее  провести  в  самом  ближайшем  будущем.  Такого рода высказывания, говорившие не об отделении Церкви от государства,  а о ее уничтожении, позволяли себе многие представители новой власти.

За то время,  когда собор разошелся на  рождественские  каникулы, произошло  много новых столкновений и резких выпадов,  а также насилий по отношению к Церкви,  что очень осложнило обстановку.  В январе  был издан  декрет  об  отделении  Церкви от государства - в скором времени после того,  как Учредительное собрание было распущено.  Сейчас  можно указать  некоторые основные характерные черты отношения новой власти к

Церкви.  Правда,  не все оставалось ясным до конца.  Случаи насилия  и издевательств  над отдельными священниками были самые безобразные,  но пока этот декрет не был издан,  нельзя было  со  всей  определенностью сказать,  кто  был  в  этом  виноват  -  шло ли это непосредственно от правительства  или  было  делом  рук  анархических  банд,  на  которые правительство,  может  быть,  и  опиралось,  но  действия  которых  не одобряет.  В частности,  13 января была  предпринята  попытка  захвата

Александро-Невской  лавры  под  предлогом  превращения  ее  в лазарет.

Инициатором была нарком Коллонтай.  Из частной переписки известно, что после  провала  этой  попытки  Ленин  неодобрил  этих действий,  но не потому,  что был  принципиально  против  них,  а  потому,  что  считал столкновения  с  Церковью  преждевременными.  Во всяком случае когда в лавру явились матросы и стали  требовать  ее  освободить,  из-за  чего ударили  в  набат  и  стал  стекаться  протестующий народ,  попытались остановить звон выстрелами,  но это не удалось.  Один из  священников,