Немецкая классическая философия. Трансцендентальный идеализм Иммануила Канта. Особенности кантовского рационализма. Философия Абсолюта Йозефа Шеллинга. Объективный идеализм Фридриха Гегеля, страница 26

в) Главным вопросом, даже нервом, наукоучения оказывается вопрос о природе этого субъекта деятельности. Есть теоретически трудноуловимая разница между «Я» и «Я есмь Я», и неясно, обозначают ли эти понятия отдельного человека, индивида, или же человека как представителя рода (фактически человечество), или же воплощенного Бога? Фихте дает необычный ответ. Это субстанция, не сводимая ни к одному из этих феноменов, но включающая в себя свойства каждого из них.

«Я есмь Я» – не особая надиндивидуальная субстанция, руководящая эмпирическими «я» (конкретными личностями), но и не тождественна ни одному из них. «Я» первопринципа характеризуется предикатами, обычно приписываемыми Богу: абсолютность, неограниченность, бесконечность, отсутствие противоположности и др. Но речь не идет о божестве обычной религиозной веры – творце, спасителе, искупителе и т.п. Первопринцип «Я» определяется отрицательно: «Я» противоположно «не-Я».

Важнейшее свойство различающее «Я» и «не-Я» – это активность, действенность. «Я» описывается через категории: причина самого себя, самобытие, необходимое существование, всереальность и т.п. Это соединение свободы и самопознания. Это индивидуализированная «точка» силы, энергии, действия. Первичное действие – это становление «Я» в «Абсолютное Я», которое и выражается формулой первопринципа.

Б) Суть, структура и диалектика «Абсолютного Я». «Абсолютное Я» – не абсолютный произвол отдельного человека. Во-первых, оно научно обоснованная структура, т.е. то, что организовано согласно особым законам; во-вторых, динамичная структура, строящаяся через взаимодействие противоположностей, или, как говорит Фихте, через синтезы.

а) Условная схема «Абсолютного Я» следующая:

 


б) Первопринцип «Я» жизненно аксиоматичен и не нуждается в специальных обоснованиях. Второе основоположение не аксиоматично, но самоочевидно, как отрицание первого. Третье положение частично обусловлено противоположностью первых двух, но обладает собственным смыслом, которое и есть самосознание. Именно оно – выражение «Абсолютного Я». Это «Я» есть диалектика первичного «Я» и «не-Я».

Все положения наукоучения, начиная с «Абсолютного Я», представляют собой некоторый синтез («сплавление» противоположностей в особое новое состояние). Все возможные синтезы восходят к высшему – к диалектике «Я» и «не-Я». Формируется модель «тезис ® антитезис ® синтез». Этой модели Фихте придает универсальный характер и считает основой объяснения мира.

«Абсолютное Я» является наиболее полным и чистым воплощением этой модели, что и делает его единством свободы, действия и самосознания. Оно – не исток, не продолжение, оно – кульминация, главный «узел» всех смысловых нитей бытия, как считает Фихте, ни от чего не зависимая деятельность. Но это значит, систематическое сознание наукоучения имеет основу, не зависящую даже от самого этого сознания. Это приводит Фихте к обсуждению феномена бессознательного.

В) «Абсолютное Я» и бессознательное. Понятию сознания нельзя дать строгого определения, поскольку Фихте придает ему не естественнонаучный, а феноменологический характер, т.е. рассматривает его не как свойство психики, или функцию мозга, а как творчески воспринимающую мир силу. Поэтому понятие самосознания может приобретать два значения: условно говоря, «сверх-сознания» и «до-сознания». Или максимальное творчество сознания – осмысление себя, или минимальное – сознание потенциальное, невключенное, существующее только само с собой, без другого («не-Я»), т.е. бессознательное.

. а) Если самосознание в первом смысле – действие видимое, ведущее к состоянию знания, то самосознание во втором смысле – действие невидимое, некоторая воля, бессознательное начало, стоящее за «Абсолютным Я». Именно в бессознательном, считает Фихте, корень продуктивной способности воображения, способности синтезирования. Необходимость объяснить с позиций рационализма* совершенно нерациональный феномен бессознательного  создает главную теоретическую коллизию фихтеанской философии.