По прошествии времени, когда кантовскую философию можно уже было воспринимать в ее мировоззренческой целостности, у многих философов и просто интересующейся публики нарастало чувство неудовлетворения неустранимой внутренней разорванностью этой философии, разорванностью, которая превысила границы разумной противоречивости. И особенную настороженность к кантовской мысли, как уже говорилось, испытывала русская культура.
Стремление выразить отношение к такой жизненной, мировоззренческой и философской позиции являлось одним из главных стимулов для философской рефлексии всех последующих философов немецкой классики.
II. Субъективный идеализм Готлиба Фихте.
Срок, в который Готлиб Фихте блистал на философском «Олимпе» Германии того времени, был самым коротким в сравнении с другими немецкими классиками. Но он действительно блистал и был кумиром.
1. Своеобразие философии Фихте.
Визитной карточкой его философии является знаменитое высказывание: «Каков человек, такова и его философия», – фраза импульсивная и одновременно «крепко пригнанная». Даже по ней видно, что, Фихте был личностью энергичной, бескомпромиссной, решительной и даже одержимой. Он считал себя не больше и не меньше как жрецом истины, и действительно служил ей бескорыстно и самоотверженно.
А) Личность Фихте. Не в последнюю очередь это определялось особенностями его биографии. Начало ее известно намного меньше, чем у других немецких философов, поскольку он происходил из низших социальных слоев германского общества. По одним свидетельствам он был сыном ремесленника, по другим – крестьянина, и поэтому вынужден был утверждаться в жизни только силами собственного таланта.
А талант у него был недюженный и, судя по всему, обнаружился достаточно рано в сельской приходской школе, куда мальчик был отдан, поскольку его родители пределом мечтаний имели звание священника для сына.* Выдающиеся способности и феноменальная память не только обеспечили ему учебу на казенный счет, но и открыли дорогу к высшему образованию, что для людей его социального статуса было в те времена практически недоступным.
Он закончил богословский факультет, начав учиться в Йенском, а закончив в Лейпцигском университетах. Первоначально зарабатывал на жизнь уроками в богатых домах.** Но достаточно быстро он становится профессором Йенского университета, правда недолго, поскольку обвиняется в атеизме, вслед за чем последовало увольнение. Но это только прибавило ему славы. И, в конце концов, он стал первым избранным ректором Берлинского университета. И все это время он занимался активной издательской деятельностью.
Фихте был глубоко увлечен Великой Французской революцией и, как говорят современники, за немногим не оказался на баррикадах. А поскольку он очень рано и сознательно направил себя на философское призвание, то в ранний период творчества он пишет ряд работ преимущественно практически-политического звучания. Прежде всего это: К исправлению суждений публики о Французской революции» и «Востребование от государей Европы свободы мысли, которую они угнетали» (с подзаголовком: «Геополис в последний год старой темноты»).
Нужно заметить, что Фихте был очень выразителен в заголовках своих работ. Например: «Ясное как солнце, сообщение широкой публике о подлинной сущности новейшей философии». Или такие фундаменталистские названия: «Назначение человека», «Факты сознания». Для названия своего основного философского произведения он использовал ранее не существовавшее в немецком языке, созданное им самим словообразование, которое в приблизительном переводе на русский звучит как «Наукоучение».
Фихте, по-видимому, был членом Берлинской ложи массонов. Но и там, похоже, не относился к числу безгласных адептов. Он пытался предложить массонскому ордену свое учение для распространения и внедрения в общественное сознание и тем самым, как он полагал, сообщить ордену новый освящающий его смысл.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.