Внутринаучные факторы. Впервые за XX век в России сформировался социальный запрос на достоверное, не образно-гуманитарное, но научное знание о культуре. С одной стороны, у большинства членов общества есть необходимость знать и понимать, что происходит в обществе, чего можно ожидать и на что можно усиленно влиять, а также как эффективно действовать в динамичной и сложной ситуации. С другой стороны, политическое руководство страны понимает, что без специальных достоверных социально-научных, а не исторических, философских или искусствоведческих знаний о культуре невозможно принимать рациональные политические решения, а без научно обоснованных социокультурных технологий (вместо религиозных заклинаний, эзотерических психопрактик, массовой истерии) невозможна эффективная реализация таких решений. Однако радикальное отставание российских социальных наук от мирового уровня имеет результатом то, что лишь единичные ученые могут дать вразумительные ответы на социально значимые вопросы об источниках напряжений в обществе и нарушениях социокультурной идентичности, а также о возможностях урегулирования конфликтов такого типа.
Подобных ученых так мало, что их знания — сложные, требующие специального освоения — теряются среди множества квазифилософских, идеологических, мифологических, обскурантистских невежественных суждений, являющихся вполне доступными для массового восприятия.
Сегодняшние представления об обществе и культуре в рамках отечественных социальных наук причудливы из-за сочетания исторических мифологем, утопических гуманистических идеологем и заимствованных из разных областей научного познания категорий. Они не базируются на эмпирических исследованиях или рефлексивных гипотетико-дедуктивных рассуждениях.
В России новые направления в научном познании постоянно встречают жесткое сопротивление. Так было с социологией, когда в конце 1960-х гг. сторонники исторического материализма и научного коммунизма отрицали ее необходимость, ссылаясь на достаточность собственных познаний. Нестойкость и плохая профессиональная подготовка отечественных социологов, их противопоставление себя западным коллегам, внутренняя борьба за академические места, нежелание овладевать социологическим знанием, хорошо представленным в отечественных библиотеках социально-научными монографиями и периодикой, привели к печальным последствиям. За четверть века существования социологии в послевоенной России здесь нет ни одной собственной обцей теории; существуют несколько теорий среднего уровня, не используемых в исследованиях и не входящих в программы высших учебных заведений. В настоящее время то же может произойти и с наукой о культуре. Во-первых, отечественная научная общественность отказалась принять американское название науки о культуре — культурная антропология; французское название — этнология — трактуется здесь в националистическом этнографическом ключе.
Отечественное название — культурология, как всегда, утверждает познавательный синкретизм, смешение в основном философского, гуманитарного и в малых долях социально-научного стилей рассуждений. Отечественная культурологическая общественность охраняет этот синкретизм, поскольку из-за отсутствия надлежащей профессиональной подготовки ее представители таким образом оправдывают свой дилетантизм, выдавая за теорию культуры свои слабые познания в области искусства, религии, истории. Если указанная тенденция сохранится, науку о культуре постигнет участь социологии: останется название, обязательность преподавания в вузах, защита диссертаций, но все это будет на уровне пустой игры словами, как это было в 1970-х, 1980-х гг;, как это продолжается поныне.
Тем не менее сегодня имеет смысл подвергнуть анализу поток культурологической литературы и выделить в нем элементы знаний, которые хоть в какой-то степени отвечают социальным и внутринаучным необходимостям. Они при целенаправленной работе могут стать точками роста в развитии фундаментальных знаний о культуре и прикладных культурно-антропологических разработок.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.