Прокуратура Петра I: истоки создания, страница 32

Круг новых занятий А.П. Веселовского оказался весьма широким. Помимо выполнения ординарной дипломатической работы, резиденту пришлось и нанимать для формирования отечественных коллегий сотрудников – этнических славян, и  добывать для царя книгу о Юлии Цезаре, и хлопотать о покупке для Александра Меншикова парадной кареты, и руководить поисками царевича Алексея Петровича[clxxxiv]. Стоит признать, что Авраам Павлович быстро освоился в Вене. Профессионально владевший немецким языком, энергичный и благовоспитанный, молодой резидент был доброжелательно принят двором, свел дружбу с могущественным вице-канцлером Фридрихом Шенборном.

Ситуация резко переменилась в феврале 1719 г. В ответ на высылку из России австрийского резидента Отто Плеера, имперские власти обязали Авраама Павловича в течение восьми суток выехать из Вены. 12 февраля, не получив традиционной отпускной аудиенции у императора, А.П. Веселовский покинул  австрийскую столицу.

Оставшись без должности, Авраам Веселовский сначала получил назначение резидентом ко двору ландграфа гессен–кассельского[clxxxv]. Но очень скоро в Петербурге передумали. Рескриптом от 3 апреля 1719 г. Аврааму Павловичу приказали возвращаться в Россию. Бывшего венского резидента ожидало направление “с  некоторыми нужнейшими коммиссиями к другому некоторому двору”.

Выздоровев от прихватившей его в Гессен–Касселе лихорадки, А.П. Веселовский  двинулся в путь. Остановившись проездом в Берлине, резидент повидался с послом А.Г. Головкиным и с тайным советником Петром Толстым и, отослав вперед часть багажа, отправился в Санкт-Петербург. В дороге Авраам Павлович исчез.

Достаточно продолжительное время российское руководство явственно терялось в догадках относительно А.П. Веселовского: похищен ли он, стал жертвой разбоя или же целенаправленно отказался от возвращения в страну. Постепенно, однако, стал очевиден последний вариант. Недоумение и тревога Петра I сменились досадой и гневом.

В марте 1720 г., по указанию царя, канцлер Г.И. Головкин секретно уведомил всех российских послов о бегстве Авраама Веселовского, распорядившись при первой возможности арестовать его “яко изменника”. Послам также надлежало сменить употреблявшиеся в переписке с бывшим резидентом шифры[clxxxvi]. Вполне обоснованно не расчитывая на дипломатов (равно как и на возможность добиться выдачи А.П. Веселовского официальным путем), Петр I запланировал и другие меры.

Судя по всему, именно по инициативе и при решающем участии царя была разработана, выражаясь по-современному, специальная операция, имевшая целью принудительно доставить Авраама Веселовского в Россию. Проблема заключалась в том, что требовалось не только скрытно установить местонахождение А.П. Веселовского, но и заведомо нелегально задержать его, а затем – также нелегально – провезти через несколько государственных границ. Все это грозило как малоприятными столкновениями с национальными правоохранительными учреждениями, так и прямыми международными осложнениями.

Тем самым, операция нуждалась, с одной стороны, в эффективном дипломатическом прикрытии, с другой – в очень грамотном оперативном руководстве на месте. В итоге, задача вернуть беглого резидента образовала негласную часть венской программы П.И. Ягужинского. Разработанный, очевидно, в марте 1720 г. сценарий тайной операции в дальнейшем, естественно, не раз корректировался.

Так, 4 апреля Петр I дополнительно предписал еще не доехавшему до места назначения Павлу Ивановичу попытаться блокировать счет А.П. Веселовского в венском банке. Позднее царь указал Павлу Ягужинскому обещать за содействие в поимке Авраама Павловича внушительную премию в двадцать тысяч ефимков[clxxxvii]. Для непосредственного же проведения розыскных и силовых мероприятий Петр I командировал в распоряжение Павла Ивановича майора Юрия Гагарина (получившего на время операции псевдоним Вольский).