Прокуратура Петра I: истоки создания, страница 36

По смежному показателю социального происхождения и родственной связанности с царствующим домом генерал-прокурору также было затруднительно тягаться с большинством сенаторов. Достаточно вспомнить, что Ф.М. Апраксин являлся старшим братом покойной царицы Марфы Матвеевны, Гаврила Головкин  (по линии бабушки Акулины Ивановны) – троюродным дядей самого императора[ccxv]. Иван Мусин-Пушкин приходился Петру I, как уже отмечалось, вообще сводным братом.

Я.В. Брюс был потомком  шотландских королей XIV в., пятеро сенаторов – выходцами из знатных старомосковских фамилий. Скромнее выглядела генеалогия А.А. Матвеева, внука приказного дьяка и правнука священника. Происхождение, прямо сопоставимое с генерал-прокурорским, имели разве что сын дворцового конюха Александр Меншиков и родившийся в семье холопа Петр Шафиров[ccxvi].

Не особенно выгодно для П.И. Ягужинского сложилась и ситуация по формально-иерархическому признаку. Согласно Табели о рангах в редакции 1722 г., должность генерал-прокурора и имевшийся у Павла Ивановича с 22 января 1722 г. чин генерал-лейтенанта находились во II классе[ccxvii].  Между тем, четверо сенаторов – Г. Ф. Долгоруков, И.А. Мусин-Пушкин, П.А. Толстой и П.П. Шафиров – состояли в чинах действительных тайных советников (II класс Табели), а Яков Брюс – генерал-фельдцейхмейстера (тот же II класс).

Но кроме них в Сенате заседали два генерал-фельдмаршала (А.Д. Меншиков и А.И. Репнин), генерал-адмирал (Ф.М. Апраксин) и канцлер (Г.И. Головкин). Эти “вышние командиры” числились вовсе в I классе Табели. Ступенью ниже Павла Ягужинского на лестнице Табели о рангах до поры до времени находились только четверо сенаторов – тайных советников (7 мая 1724 г. данный чин был “приподнят” до II класса[ccxviii]).

Наряду с чином, существенным показателем служебного статуса в Петровское время являлось наличие у должностного лица ордена св. Андрея Первозванного (единственного в ту пору в России). Не будучи при назначении генерал-прокурором орденоносцем, П.И. Ягужинский встретил в Сенате шестерых кавалеров ордена, в том числе награжденных еще в 1703 г. Александра Меншикова и Гаврилу Головкина[ccxix]. Сам Павел Ягужинский получил “кавалерию святаго Андрея” лишь в мае 1724 г., по случаю коронации Екатерины Алексеевны. Однако,  административная “легковесность” генерал-прокурора этим не исчерпывалась.

Никак прежде не связанный с Правительствующим Сенатом, П.И. Ягужинский оказался в обществе сановников, почти все из которых уже не первый год трудились на Троицкой площади. Максимальный стаж сенатской деятельности имел, конечно, И.А. Мусин-Пушкин, определенный в Правительствующий Сенат в феврале 1711 г. в момент основания учреждения. Восемь подопечных Павла Ягужинского начали работу в Сенате в 1718 году.[ccxx] И только Григорий Долгоруков с Дмитрием Кантемиром попали в сенаторы незадолго до прихода Павла Ивановича, в 1721 г.[ccxxi]

Разумеется, пребывание в коридорах высшей власти лишь венчало послужные списки “господ Сената”. Значительная часть их карьер прошла вне сенатских стен. Между тем, исходя из критерия служебной опытности, П.И. Ягужинский также отчетливо не “дотягивал” ни до одного из тогдашних сенаторов.

В самом деле, собственно административной работы Павел Иванович вообще не касался. 39-летнему генерал-прокурору не довелось ни дня потрудиться ни в  центральных, ни в местных учреждениях  общего или специального управления. Не  довелось Павлу Ягужинскому, как уже отмечалось, побывать на реальной воинской службе, приобрести навыки командно-строевой деятельности. Весь допрокурорский опыт П.И. Ягужинского сводился к многолетнему вращению в придворной среде да к участию в трех дипломатических миссиях.

А ведь в Сенате первых лет Российской империи заседали люди, семь из которых возглавляли когда-то центральные ведомства, восемь – местные учреждения общего управления. Шестеро сенаторов длительное время находились на дипломатической работе, четверо проявили себя как видные военачальники. К примеру,  Ф.М. Апраксин успел повоеводствовать в Архангельске и погубернаторствовать в Азове и Ревеле, поруководить Адмиралтейским приказом (а затем Адмиралтейской коллегией) и покомандовать войсками на суше[ccxxii].