Прокуратура Петра I: истоки создания, страница 25

По сравнению с “Должностью генерала-прокурора”, в Адмиралтейском регламенте иначе трактовался вопрос и о руководстве коллежской канцелярией. В соответствии с п. 5 гл. 2, канцелярия обязывалась предоставлять прокурору любую информацию, но не ставилась ему в подчинение. Наконец, в заключительном п. 6 гл. 2 нашла закрепление глубоко специфическая прерогатива адмиралтейского прокурора наблюдать за работами в порту и на верфи “в те дни, в которые колегия не  собираетца”[cxxix].

В Адмиралтейском регламенте получила дальнейшее развитие и сформулированная в п. 3 “Должности генерала-прокурора” (в редакциях 27 января и 27 апреля 1722г.) уже не раз отмеченная норма о подсудности коллежских прокуроров высшей власти. Согласно п. 109 гл. 1 регламента, прокурор направлялся на суд Правительствующего Сената непременно в сопровождении двух представителей коллегии (поименованных в духе времени “депутатами”)[cxxx]. Процессуальная роль этих представителей в Адмиралтейском регламенте никак, впрочем, не пояснялась. Насколько можно понять, на сенатском суде “депутатам” предстояло выступать как в амплуа экспертов по специальным вопросам, так и в качестве своего рода общественных защитников (или, что менее вероятно, обвинителей) коллежского прокурора.

Между тем, грандиозный замысел Петра I о составлении во всех коллегиях регламентов по образцу Адмиралтейского не осуществился[cxxxi]. Причудливые зигзаги отечественной кодификации 1720-х гг. привели, среди прочего, к тому, что глава “Должность прокурора” оказалась первым и последним нормативным актом, посвященным коллежской прокуратуре. Адмиралтейский прокурор так и остался в законодательном одиночестве.

Утверждение 27 апреля 1722 г. окончательного варианта “Должности генерала-прокурора” отнюдь не означало, что формирование отечественной прокуратуры завершилось. Прежде всего, вне сферы прокурорского надзора продолжала оставаться разветвленная система церковного управления. Юридически утратившая независимость от государства еще в январе 1721 г. с учреждением Духовной коллегии русская церковь не контролировалась, однако, светской властью собственно в организационном отношении.

Таким организационным воплощением зависимости церкви от самодержавного государства и стала обер-прокуратура Святейшего Правительствующего Синода (как с февраля 1721 г. звучно именовалась повысившая формальный статус Духовная коллегия). Тем самым, создание обер-прокуратуры Синода не только существенно укрепило российский прокурорский надзор, но и явилось значимой вехой в церковной реформе Петра I. Основание синодальной обер-прокуратуры состоялось в Москве за два дня до отъезда императора в Персидский поход.

11 мая 1722 г., во время посещения Сената Петр I между иного лаконично распорядился: “В Синод выбрать из афицеров доброго человека, кто б имел смелость и мог управление синодскаго дела знать, и быть ему обор-прокурором, и дать ему инструкцию, применяясь к инструкцыи генерала-прокурора”[cxxxii]. Высочайшее предписание исполнили без умедления. Уже 28 мая сенаторы утвердили синодальным обер-прокурором “доброго человека” И.В. Болтина, а 13 июня подписали требуемую для него Инструкцию[cxxxiii].

Впрочем, подготовка этого законодательного акта вряд ли заняла много времени. То ли буквально восприняв указание “примениться” к “Должности генерала-прокурора”, то ли попросту схалтурив[cxxxiv], составители Инструкции обер-прокурору Синода почти дословно воспроизвели положения закона о генерал-прокуратуре. Изъятию (хотя и чисто механическому) подвергся только посвященный сенатскому обер-прокурору п. 12 “Должности…”. Понять составителей Инструкции здесь  несложно: присутствие в Синоде сразу двух обер-прокуроров было бы все-таки перебором.

Зато никаких изменений не претерпели установления п. 2 и 11 закона о генерал-прокуратуре, в которых регламентировалось непосредственно подчинение генерал-прокурора верховной власти. Будучи аккуратно перенесены в те же п. 2 и 11 Инструкции, эти установления обусловили полную независимость обер-прокурора Синода от генерал-прокурора, что означало структурное разделение отечественной прокуратуры на две формально равноправные части – сенатскую и синодальную[cxxxv].