Прокуратура Петра I: истоки создания, страница 17

Младший брат генерального ревизора Василия Зотова, Конон Никитич долгие годы обучался морскому делу в Англии, Голландии, а с 1715 г. по 1719 г. во Франции. Ставший знатоком не только навигации, но и государственного устройства западноевропейских стран Конон Зотов направил в мае 1721 г. будущему императору обширное послание, содержавшее несколько сумбурно изъясненное предложение о создании в России должности “всенародного надзирателя или государственного стряпчего”. Полномочия замышлявшегося “стряпчего” напоминали компетенцию французского генерал-прокурора (о котором не зря упоминалось в заголовке послания)[c].

Так или иначе, чьи бы влияния не испытывал и о чем бы не вспоминал первый российский император, конец высочайшим раздумьям наступил 12 января 1722 г. В этот день, находясь в старинной подмосковной резиденции селе Преображенском, Петр I завершил работу над текстом указа о реорганизации Правительствующего Сената. В четвертый пункт указа император собственноручно вписал: “Надлежит быть при Сенате генералу-прокурору и обер-прокурору, также во всякой колегии по прокурору, которые должны будут репортовать генерала-прокурора”[ci].   

Глава II. Прокуратура Петра I: нормативная база, организационная структура, кадровое и финансовое обеспечение.

Возникнув 12 января 1722 г., российская прокуратура[cii] нуждалась, с одной стороны, в личном составе, с другой -  в соответствующей духу времени нормативной базе. Наполнение кадрами следовало начинать, понятное дело, с руководства. И вот, 18 января генерал-прокурором Сената Петр I определил П.И. Ягужинского, обер-прокурором – Г.Г.Скорнякова – Писарева[ciii].

Того же 18 января, отдельным указом, император учредил прокуратуру при надворных судах. Указом вводилось и еще одно примечательное новшество: отныне дела о ложных доношениях фискалов предписывалось направлять генерал-прокурору[civ]. Так впервые обозначилось переплетение старой и новой форм государственного общего надзора.

Дальнейшее укомплектование прокуратуры пошло несколько медленнее. 7 февраля из общего списка кандидатов в коллежские прокуроры монарх избрал прокуроров только в Адмиралтейскую и Военную коллегии (И.Ф. Козлова и Е.И. Пашкова). Следующее, более существенное пополнение прокурорских рядов произошло 17 апреля. В этот день, находясь по обыкновению в Преображенском, Петр I назначил прокуроров в семь коллегий и Главный магистрат.

Прокурором Камер-коллегии стал П.Б. Вельяминов, Берг-коллегии – И.Т. Сафонов, Коммерц – коллегии – С.Д. Гурьев, Мануфактур – коллегии – А.Ю. Бибиков, Штатс – контор – коллегии – А.И.Жолобов, Юстиц – коллегии – А.Т.Ржевский, Вотчинной – Л.Щербачев, магистрата – Коробов (последние двое в должность не вступали). Высочайшей отметки “быть” не удостоились лишь внесенные в апрельский список в качестве единственных кандидатов в прокуроры Московского и Петербургского надворных судов Т.К. Кутузов и И.И. Мякинин[cv]. В итоге, к концу апреля 1722 г. важнейшее звено отечественной прокуратуры оказалось сформировано. От кадрового обеспечения не отстала и разработка нормативной базы.

Законодательную основу деятельности тогдашнего прокурорского надзора образовали: (1) нормативные акты, специально посвященные как генерал-прокуратуре Сената, так и прокуратурам других учреждений; (2) акты, посвященные иной тематике, но прямо затрагивавшие отдельные стороны организации, статуса  или компетенции прокурорского надзора. К первой группе относились, прежде всего, закон “Должность генерала-прокурора”, почти идентичная с ним Инструкция обер-прокурору Святейшего Синода, именной указ об основании синодальной обер-прокуратуры, глава 2 Адмиралтейского регламента, а также дополнявшие “Должность…” именные указы от 30 января и от 24 октября 1723 г. Вторую группу составили: Табель о рангах от 24 января 1722 г., именной указ от 5 февраля того же года (содержавший в частности предписание Сенату собираться на внеочередные заседания по требованию генерал-прокурора), Инструкция главе Московской конторы Сената от 6 апреля (в п. 6 которой предусматривалась создание при конторе особой прокуратуры), закон “Должность Сената” от 27 апреля 1722 г. (в п. 1 – 3 и 9 которого трактовались в том числе и прерогативы генерал-прокурора) и некоторые другие нормативные акты.