Но далее ситуация начала резко ухудшаться. Образование 8 февраля 1726 г. Верховного Тайного Совета – “разжаловавшего” Сенат нового высшего правительственного учреждения, в состав которого не вошел П.И. Ягужинский – предвозвестило ликвидацию прокурорской вертикали в нашей стране. Взявшиеся за кардинальную (и отчасти вполне обоснованную) ревизию Петровских преобразований “верховники” определенно не нуждались в системе упреждающего контроля, даже на уровне высшего и центрального управления.
Особенность ситуации заключалась в том, что специального нормативного акта об упразднении прокуратуры издано не было[ccclxiii]. Молодую российскую прокуратуру расформировали примерно так же, как за четверть века до этого архаическую Боярскую думу – безуказным, явочным порядком. На практике это расформирование пошло двумя путями.
Прокуроров либо определяли на другие должности (или же увольняли в отставку, направляли в длительные отпуска) – не назначая им замены, либо закрывали поднадзорные им учреждения. Первая незаполненная прокурорская вакансия образовалась после назначения 23 марта 1726 г. прокурора Мануфактур-коллегии А.Ю. Бибикова вице-президентом той же коллегии (вскоре ликвидированной). Не прошло и месяца, как из прокурора в советника Адмиралтейской коллегии превратился Иван Козлов.
Далее процесс пошел динамичнее. 11 июля 1726 г. прокурорскую должность утратил ставший советником Юстиц-коллегии В.И. Гагарин. В августе того же года на посольство в Польшу отправился П.И. Ягужинский. 16 сентября ушел в годичный отпуск прокурор Штатс-контор-коллегии А.И. Жолобов, 7 ноября - в отставку прокурор Коммерц-коллегии Селиверст Гурьев.
17 февраля 1727 г. обер-прокурор Сената И.И. Бибиков занял пост президента восстановленной Ревизион-коллегии. В том же феврале в связи с ликвидацией надворных судов прокурорские должности утратили С. Карин, И.Т. Камынин, И. Синявин, И. Чевкин. 27 февраля отправили в отпуск прокурора Главного магистрата Ф.А. Барятинского (уже 2 июня он был назначен советником в Ревизион-коллегию).
В марте 1727 г. настал черед прокуратуры Юстиц-коллегии. Для начала – 9 марта – А.Т. Ржевского отправили в годичный отпуск, а 14 марта назначили советником коллегии. 13 марта в советников своих коллегий прекратились сразу три прокурора – А.Г. Камынин, Е.И. Пашков и И.Т. Сафонов. Чуть дольше остальных продержался в синодальном ведомстве прокурор Семен Раевский, но и он 28 марта 1727 г. получил назначение воеводой в Курскую провинцию[ccclxiv]. История прокуратуры Петра I закончилась.
Прокурорский надзор зародился в нашей стране отнюдь не во времена князя Владимира Святославича. До поры до времени отечественный государственный контроль строился, с одной стороны, на самоличном догляде правителя, а с другой – на стародавней традиции челобитья, праве каждого свободного подданного обращаться напрямую к монарху. Именно реализация права челобитья, образуя гибкий механизм обратной связи между верховной властью и широкими слоями населения, позволяла контролировать обстановку в любых закоулках великокняжеской “отчины”.
Однако по мере превращения Руси в Россию, россыпи удельных княжеств в мощное централизованное государство, подобная система надзора становилась все менее эффективной. Неудивительно поэтому, что в 1634 г. малоизвестный служилый человек И.А. Бутурлин выступил с проектом создания из ежегодно избиравшихся сословных представителей особого контрольного ведомства, имевшего задачей “извещать государю про всякая дурна”. На практике государственное строительство пошло по иному пути. В 1654 г. возник приказ Тайных государевых дел, многофункциональное учреждение, в компетенцию которого между иного вошел и контроль за деятельностью правительственного аппарата. И хотя такой контроль носил выборочный характер, а сам приказ не просуществовал и четверти века, начало организационно оформленному надзору в нашей стране было положено.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.