Ситуация переломилась в 1711 году. К этому времени обратившийся после Полтавы отчасти и к гражданским делам Петр I начал осознавать устрашающие масштабы разложения бюрократии, взращенной в первое десятилетие реформ. Стало очевидным, что неуемные “аппетиты” чиновников новой формации грозят расстроить национальную финансовую систему, подорвать налоговую платежеспособность населения. Столь же очевидным стало и то, что демонстративно жесткие меры против единичных лихоимцев (вроде казни в 1701 г. уличенного в 5-рублевой взятке стольника Л.Я. Кокошкина[xx]) заведомо не решают проблемы. Требовалось менять “систему в целом”.
22 февраля 1711 г. вместо рыхлой “Консилии министров” (последнее заседание которой состоялось 19 февраля) был основан Правительствующий Сенат, четко конституированное высшее государственное учреждение, преемник Боярской думы. С организацией Сената возобновлялся и подзабытый в шальные 1700-е гг. надведомственный контроль. Но в стремлении укрепить в стране правопорядок будущий император пошел дальше. Не миновало и двух недель, как отечественный правительствующий надзор испытал радикальное преобразование. 2 марта 1711 г. в России появились фискалы[xxi].
Принципиальная новизна института фискалов заключалась в сочетании трех параметров: 1) в последовательно выдержанном общеконтрольном характере компетенции; 2) в наличии иерархически организованных территориальных подразделений, не подчиненных местной администрации и 3) во всесословном принципе комплектования личного состава. Создание фискальской службы положило начало той “организованной системе недоверия”[xxii] Петра I к населению в целом и к госаппарату в особенности, которая в скором времени нашла окончательное воплощение в прокуратуре.
Компетенция фискалов (подробно регламентированная в именных указах от 5 марта 1711 г. и от 17 марта 1714 г.[xxiii]) заключалась в выявлении любого нарушения закона – “всяких преступлений указов”. Сообразно требованиям момента, особое внимание фискалам надлежало уделять “проведыванию” преступлений, по современной классификации, против интересов государственной службы и правосудия (получение взятки, злоупотребление должностными полномочиями, вынесение неправосудного приговора). Для установления факта нарушения закона фискалы получили право вести оперативно – розыскную деятельность (“тайно надсматривать”), но при этом не допускались до производства следствия и отправления правосудия. Вместо этого всю собранную информацию фискальское ведомство обязывалось направлять той инстанции, в подсудности которой находилось обличаемое лицо.
Не желая ограничивать новоявленный “тайный надсмотр” пределами Москвы, Петр I решил дислоцировать фискалов по всей стране. В более значительных городах (в первую очередь, губернских) размещались провинциал – фискалы. Глава новой службы – обер-фискал – подчинялся непосредственно Сенату. Тем самым была сформирована непривычная для России разветвленная вертикаль контрольной власти[xxiv]. Фискалы образовали собой настоящую паутину, в нитях которой предстояло запутаться привыкшим к свободному полету казнокрадам и лихоимцам.
Для обеспечения эффективности деятельности ведомства законодатель предусмотрел как меры материального стимулирования (получение фискалами доли от взысканных штрафов), так и независимость подчиненных обер-фискала от региональных властей. С аналогичной целью - повысить качество работы фискалов - допускалась и всесословность в подборе их кадров (“выбрать… из каких чинов достойно”). В данном случае у субъективно настроенного глубоко продворянски Петра I возобладали прагматические соображения. В самом деле, фискал из “шляхетства” мог вызвать меньше доверия у основной массы населения, а значит, терял возможность полноценно “тайно надсматривать”.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.