По структуре новоявленная отечественная прокуратура распадалась на две номинально равноправные части – сенатскую и синодальную. Обе эти части (весьма неодинаковые по размеру) делились, в свою очередь, на два уровня. Высший уровень составили независимые друг от друга генерал-прокуратура Правительствующего Сената и обер-прокуратура Святейшего Синода, низший – подчиненные им прокуратуры коллегий, Главного магистрата, Монастырского приказа и надворных судов.
По не вполне ясным к настоящему времени причинам, прокуратура Петра I осталась организационно недоформированной. Во-первых (что совсем загадочно), так и не был создан ряд прокуратур, образование которых прямо оговаривалось в нормативных документах (прокуратуры пяти надворных судов и Московской конторы Сената). Во-вторых, прокурорского контроля отчего-то изначально не предусматривалось в единолично управлявшихся центральных ведомствах – канцеляриях (хотя ряд из них по объему компетенции и численности персонала ничуть не уступал коллегиям).
Назначались прокуроры либо императором, либо Сенатом (по представлению генерал-прокуратуры). В составивший, в конечном счете, 24 человека прокурорский корпус Петра I вошли, главным образом, не отличавшиеся знатностью, прошедшие войну строевые офицеры. Примечательно, что, по меньшей мере, шестеро прокуроров “первого призыва” обладали юридическим опытом (в частности четверо из них отработали следователями в упомянутых “майорских” канцеляриях).
По замыслу Отца Отечества, как отдельное ведомство прокуратура не финансировалась, ее должностные лица получали жалованье из бюджетов поднадзорных учреждений. При жизни первого императора такой порядок не воплотился, однако, в реальность, поскольку государственное штатное расписание с впервые зафиксированными прокурорскими окладами утвердили только в марте 1725 г. До этого прокурорам выплачивали денежное содержание по месту прежней службы – с задержками, достигавшими полутора лет.
Направления практической деятельности прокуратуры Петра I, которых можно выделить в общей сложности восемь, по большей части совпадали с закрепленными в “Должности генерала-прокурора”. Генерал-прокурор оглашал в Сенате именные указы, выступал с законодательными инициативами, руководил нижестоящими прокурорами, контролировал фискальскую службу, отслеживал исполнение высочайших предписаний. Магистральной же линией деятельности генерал-прокуратуры (равно как и остальных прокуратур) являлась, конечно, надзорная.
Судя по архивным источникам, выявив в каком-то решении подконтрольного учреждения нарушение закона, прокурор для начала заявлял протест устно. Затем, если это игнорировалось, направлял протест руководству учреждения в письменном виде. Наконец, если и это не давало результата, подавал доношение генерал-прокурору – для доклада в Сенате (генерал-прокурор в подобной ситуации обращался непосредственно к императору).
Что касается взаимодействия генерал-прокуратуры и Сената, то здесь проблемы разрешались почти исключительно на первой стадии. За 1722–1724 гг. установлено всего два случая, когда генерал-прокуратура (оба раза в лице обер-прокурора Г.Г. Скорнякова-Писарева) вносила формальные “протестации” на сенатские указы. Эпизодов официального обращения генерал-прокурора с протестами к Петру I не обнаружилось ни одного.
Из числа низовых прокуратур наибольшей надзорной активностью отличались прокуратуры Юстиц-коллегии и Московского надворного суда. Надзиравшие за данными учреждениями прокуроры А.Т. Ржевский и В.И. Гагарин проявили себя настоящими поборниками законности, бесстрашными и компетентными юристами. Протесты этих прокуроров нередко доходили до высшей власти. Так, по доношениям Александра Ржевского в первые три года существования прокуратуры Сенат принял не менее восьми постановлений.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.