Следовательно, данные И. А. Арямова характеризуют лучшего, наиболее благополучно развивающегося рабочего подростка, отнюдь не массового. При приеме в школы производится медицинский отбор, отбираются наиболее здоровые и хорошо развитые. Это одна причина, объясняющая превышение стандартов поданным И. А. Арямова. Другая заключается в том, что эти подростки «в общем находятся, как видно из анализа бытовых условий, в условиях выше средних в сравнении с данным Куркина о быте рабочих подростков». Наконец, третья причина та, что социальный состав этих подростков показывает, что они принадлежат к группе рабочих железнодорожников, «материально сравнительно обеспеченных, а в голодные годы бывших, в относительно лучших условиях, чем другие профессии».
Итак, нельзя обманываться слишком благополучными данными И. А. Арямова. К тому же надо учесть, что даже у этой „отборной" группы рабочих подростков, наблюдается, как общее почти явление задержка полового созревания, и что анализ того, из чего слагаются полученные при подсчете средние, по словам самого автора, обнаруживает колоссальные различия между максимальными и минимальными величинами показателей роста, веса. окружности груди и т.д. Специально приводимая нами таблица наглядно показывает это.
„Растянутость вариационной кривой", „значительное количество крайних отклонений от средней величины и значительные размеры этих отклонений — все это показывает, говорит автор, что подросток в своем физическом облике дает весьма разнообразную картину и представляет весьма не однородную массу.
Если подойти к картине сравнительного благополучия рабочего подростка, нарисованной И. А. Арямовым, с этой стороны, она предстанет в другом свете, как признает и сам автор. Это значит, что даже тот подросток из ФЗУ, «который стоит выше по общему физическому развитию, чем массовый подросток из рабочей семьи» обнаруживает колоссальную диспропорцию в своем физическом развитии.
Разница напр., между минимальным и максимальным показателем веса 15-летнего подростка составляет около 80% минимального показателя. Это значит, что за благополучными средними скрывается в высшей степени неравномерное распределение реальных показателей. Наличие сверхблагополучного развития, наряду с сверхнеблагополучным, столь характерное во всех областях для переходного возраста, только затемняется средними, свидетельствующими о усреднем благополучии, которого на деле нет и в помине.
Мы уже говорили в начале настоящего очерка, что противоречие составляет основную отличительную черту всех процессов развития в переходном возрасте. В очерке посвященном рассмотрению конфликтов и осложнений переходного возраста, мы будем иметь случай вернуться к этим данным снова в другой связи. Мы постараемся там показать, что эти данные несмотря на все наши оговорки, не теряют своего большого значения для решения теоретического вопроса о природе переходного возраста, хотя наше истолкование этих данных будет несколько отличным от того, которое дает им сам автор. Признавая всю силу их доказательности против общераспространенного мнения о неблагополучии, как основной черте этого возраста, мы все же склонны и их рассматривать в свете тех основных положений, которые мы кладем в основу всей педологии переходного возраста, и вместо «среднего благополучия» усматриваем в этих данных все те же «сопряженные противоречия», которые отличают развитие в этот период.
Здесь мы хотели остановиться на обратной стороне и показать, что и эти данные на деле свидетельствуют о серьезном неблагополучии в физическом развитии подростка. Повышенная утомляемость и ранимость, общая неустойчивость всего возраста делает совершенно неустранимой с педологической точки зрения роль физического воспитания в переходном возрасте.
Есть закоренелые предрассудки житейской педологии. К их числу относится, например, мнение, что ребенок раннего, ясельного возраста нуждается исключительно в физическом воспитании, вернее даже в гигиеническом уходе, что педагогике нечего делать с младенцем.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.