Затем преломление хлеба. Это, с одной стороны, одно из древних названий Евхаристии. В Деяниях апостольских Евхаристия часто называется Преломлением хлеба. Преломление необходимо и с практической точки зрения (как можно причаститься, не преломив хлеб), и - с символической: поскольку хлеб - Тело Христово, Жертва. Это преломление изображает как бы то, что оно приносится в Жертву, хотя мы выяснили, что Жертва есть само освящение хлеба, но преломление тоже акт, символизирующий Жертву. И, поэтому, при преломлении говорятся слова «Разделяется и раздробляется Агнец Божий. Всегда едомый, никогдаже иждеваемый но причащающиеся освящаяй» - то есть освящающий причащающихся.
Затем исполнение Святой Чаши - тоже интересный акт. Когда одну из частей этого преломленного Агнца помещают в Чашу. Символически это означает - Воскресение. Поскольку в жертве Тело и Кровь разделены, соединяясь обратно, они тем самым как бы символически изображают Воскресение Христово. Воссоединенное Тело и Кровь – опять дают Тело во всей цельности. Тоже символический акт и также отмечается с древних времен. Скажем, в литургии апостола Иакова говорится, что, если причащение из нескольких Чаш, то обязательно в каждую Чашу нужно поместить часть Тела Христова, и исполнить этот символический обряд. В настоящей Литургии, при этом говорятся слова– «исполнение Духа Святаго» и вливается в Чашу теплота. Это особый момент, пока мы о нем не говорим. Дары приготовляются для причащения, затем следует причащение духовенства, молитва благодарения, причащение мирян, погружение поминальных частиц в чашу, об этом мы тоже еще будем говорить.
В Византии в конце Литургии Дары, которые остались после причащения, относились обратно в скеофилакиум для потребления, где диаконы их потребляли, после чего дискосы и потиры омывали, протирали и складывали в сосудохранительницу (собственно это и есть скеофилакиум). С этим связан пункт 6.3. - принесение Святых Даров на жертвенник и подпункт в пункте 7.2. - «молитва в сосудохранительнице». Исходя из алтаря, епископ читал заамвонную молитву (пункт 7.1.). Она называется так, потому, что епископ читал ее за амвоном. Он выходил, читал перед амвоном молитву. А в то же самое время диаконы относили Дары в скеофилакиум. Епископ после молитвы тоже приходил в скеофилакиум, читал здесь еще одну заключительную молитву - уже не для народа, а как бы только для клириков. Текст этой молитвы в Литургии Иоанна Златоуста такой: «Исполнение Закона и пророков Сам Сый Христе Боже, исполнивый вся отеческого смотрения, исполни радости и веселия сердца наши». Три раза слово «исполни». На этом служба заканчивается.
Этой молитвой акцентируется то, что служба закончена полностью, исполнена. Поскольку эта молитва читалась только для клириков (только для епископа и для диакона, который употреблял Дары), постепенно она стала ассоциироваться с употреблением Даров. Диаконы потребляют Дары, которые остаются в чаше. Поэтому сейчас часто в разговоре ее называют молитва употребления даров. Хотя более правильное название - просто конечная молитва или молитва в сосудохранительнице. Вот, в Архиерейском чиновнике мы видим, что эта молитва надписана «молитва конечная». «Архиерей же глаголет конечную молитву» - вот оно, «исполнение закона и пророков».
Что у нас остается невыясненным в чине Литургии? Осталась проскомидия, в начале таблицы. И пункт 7.2. - 33 Псалом: «Буди имя Господне …». И пункт 7.4. - отпуст. Еще я обещал сказать о теплоте.
Литургия имела историю своего развития. В Церкви все происходит промыслительно, и раз Литургия развивалась, значит, так было нужно. И даже, если какие-то ее моменты сейчас уже не имеют практического значения, то они, тем не менее, украшают службу и несут определенную символическую нагрузку. Кроме того, все важнейшие моменты сопровождаются молитвой священника, а молитва в любом случае имеет практический и содержательный богословский смысл. Как говорит Николай Кавасила в своем «Толковании Литургии», все моменты Литургии можно сравнить с одеждой. С одной стороны, одежда имеет практическое назначение – прикрыть наготу. Также и части Литургии, например, Малый вход (когда-то это был вход духовенства в храм), или Великий вход – принесение духовенством хлеба и вина, или другие ее элементы: они имели и имеют до сих пор практическое назначение. Кроме того, одежда может служить отличием людей по профессиям, скажем, врач носит белый халат, а военный – униформу. Могут просто быть украшения. Также и обряды Литургии имеют, с одной стороны, практическое назначение, с другой стороны и эстетически и духовно служат украшением на службе. Поэтому вас не должно искушать то, что Литургия сформировалась не сразу. Теперь мы имеем весьма красивый обряд, настолько красивый, что представители других обрядов, например, представители римского обряда – католики, приходят в восхищение от нашей Литургии. Говорят, что Византийская Литургия это одно из самых красивых литургических чинопоследований в мире. А представьте, если мы все-таки отвоюем Константинополь у агарян, то можно будет совершить Литургию по древнему чину.
Вопрос: Наши отличия со старообрядцами существенные?
Ответ: Отличия, конечно, есть. Но по сравнению с ситуацией, когда появляется целый кусок Литургии, они настолько маленькие. По сравнению с изменениями при развитии всего чина Литургии, они совершенно мелкие: прибавили одно или два прошения, или убавили, из просфор старообрядцы изымают одну частицу, мы – девять и т. д. Очень незначительные отличия, сама структура (для нас важна сейчас именно структура в глобальном масштабе) – она совершенно такая же. В развитии Литургии это промыслительно и не случайно.
В то же самое время мы видим, что все это живое. Это очень важно: знакомство с историей Литургии должно нам помочь понять, что богослужение это жизнь Церкви. Церковь этой жизнью живет. Не какие-то мертвые формы, которые устоялись или нет: они живые, они могут меняться, как-то дышать, развиваться.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.