В дальнейшем, в ходе развития Церкви, был принят специальный канон, о том, что причащаться следует натощак. В III в. это стало повсеместной практикой, а в IVв. было оформлено как канон. Появление такого канона связанно со злоупотреблениями. Первоначально, по крайней мере, христиане из язычников, (как мы видим из Послания к Коринфянам), причащались во время трапезы или перед трапезой, или даже после трапезы. А затем, было принято правило о том, что следует поститься, ничего не есть перед причастием. В понимании христиан первых веков пост заключался не в том, чтобы не есть мясо и молоко, а в полном воздержании от пищи. Когда мы будем говорить о Типиконе, надеюсь, мы к этому вопросу еще вернемся. Постные дни по Типикону, это не просто те дни, когда нельзя есть мясо и молоко, а те дни, когда трапезы нет вовсе или она указана только раз в день – вечером. В русской практике христиане перед причащением должны поститься всю ночь, т.е. воздерживаться от пищи с полуночи.
Также нужно отметить доктрину воспоминания, которую мы видим, только у Павла и у Луки: о том, что Евхаристия есть воспоминание страстей Господних. И здесь нужно сказать несколько слов о самом понятии «воспоминание» в языке Ветхого Завета.
На языке Ветхого Завета слова, образованные от еврейского слова «זָכַר»(«закар») – память, воспоминание, помнить и т. д. Имеют реальное значение. Сам сотворенный мир есть согласно Библии знак человеку, который заставляет человека помнить о Боге. Мы можем это видеть в Книге премудрости Иисуса сына Сирахова 42-45 главы. Воспоминанием являются ветхозаветные праздники, которые вновь обращают верующего к событию исхода из египетского плена, избавление от пленения. Практически все культовые формы, жертвы, вообще сам ветхозаветный культ, является постоянным воспоминанием о Боге. И в ответ на это воспоминание – Бог Сам постоянно помнит о человеке. Многие молитвы Ветхого Завета просят Бога не забывать молящегося. То есть память оказывается средством связи Бога и человека. Через воспоминание актуализируются и становятся реальностью события прошлого. И Бог также помнит о человеке и помогает ему. Поэтому воспоминание, которое мы видим у Луки и у ап. Павла, это не то припоминание, которое мы знаем из обыденного русского языка (чисто психологическое что-то: я что-то такое припоминаю), а именно актуализация Тайной Вечери. Это воспоминание, которое имеет силу. И, поскольку это Новый Завет, где Христос всесильно действует, это воспоминание оказывается реальностью. Вспоминая Христа в Евхаристии, мы тем самым, видим Его перед собой. Не просто припоминаем, а именно видим перед собой реальное Тело и Кровь Христовы. Именно установление Христом Евхаристии на Пасхальной вечери, заставляло раньше многих исследователей искать параллели между ранними христианскими евхаристическими молитвами и молитвами иудейской пасхальной вечери.
Теперь мы переходим к такой важной теме как вопрос о том, каким же образом совершается Евхаристия.
Из древнейших христианских памятников, таких как «Дидахи» или «Первая апология» Иустина Философа, мы видим, что, Евхаристия состояла из двух основных элементов: чтения епископом (предстоятелем) молитв над хлебом и вином, и затем, вкушения верующими освященных хлеба и вина. Вкушение это уже действие. Встает вопрос о том, какая именно молитва должна читаться над хлебом и вином, чтоб они стали Евхаристией? Эта молитва называется анафорой. Анафора это термин, который является общепринятым для литургической науки. В Литургии Иоанна Златоуста эта молитва так и называется. Когда мы по-славянски говорим перед началом анафоры слова: «Станем добре, станем со страхом. Вонмем. Святое возношение в мире приносити». Мы могли бы говорить по-русски: «Святую анафору в мире приносить» (станем добре, чтобы приносить святую анафору). Анафора это и есть возношение. Этим термином в литургике обозначается главная евхаристическая молитва. Иногда можно встретить обозначение - Евхаристический канон, в русском языке такое понятие сейчас особенно распространено. Этот термин не очень корректный с точки зрения литургики и богословия. Дело в том, что анафора (центральная молитва) в западной традиции в зависимости от праздника может изменяться. Но изменяется только какая-то часть анафоры, а вся остальная часть остается неизменной. Неизменная часть называется канон. Евхаристический канон в западной литургической терминологии это неизменяемая часть анафоры. В православной традиции анафора не изменяема целиком. Другое дело, что в одни дни года может читаться одна анафора, например, анафора Иоанна Златоуста, в другие дни – другая, например, анафора Василия Великого. Но сам текст анафоры не изменяется. То есть у нас анафора не делится на канон и изменяемый префаций. Поэтому сам термин не очень уместен, это чисто западный термин, лучше говорить просто анафора. Анафора - это восточный термин. Нигде в тексте Литургии нет понятия Евхаристический канон. А слово «анафора» есть в тексте Литургии – «святое возношение» - святая анафора.
Сколько всего существует анафор? Древних анафор не так уж и мало. Каждый обряд имеет одну или даже несколько своих анафор.
Мы говорили, что к основным восточным обрядам относятся александрийский, западно-сирийский, восточно-сирийский обряды, а также обряды Иерусалима и Константинополя. В каждом обряде есть, как правило, своя самая главная анафора, самая древняя. И она обычно носит имя апостолов. Само название анафоры апостольской говорит о том, что она древняя и традиционная для данного обряда.
1. Александрийский обряд или александрийские анафоры.
1.1 Древнейшей александрийской анафорой считается анафора ап. Марка (мы к ней сегодня вернемся);
1.2 Кроме того, известная анафора, сохранившаяся в Барселонском папирусе (мы сегодня ее тоже будем читать);
1.3 Анафора папируса Здер Белазар;
1.4 Анафора «Евхологий» Серапиона и ряд других.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.