Если говорить абстрактно, собственная теория вынуждает Парсонса думать, будто только выработка новых форм влияния может привести к установлению нормативного консенсуса, обладающего символическими ресурсами, способными интегрировать социетальное сообщество (солидарность), а также служить регулятором его взаимообмена с государством (легитимность) и экономикой (мотивация). К сожалению, из-за неопределенности его теории влияния трудно понять, какие именно решения проблем социальной интеграции следуют из данной теории. Например, соотнесение влияния с деньгами и властью ведет к технократическому решению вопроса о планировании и манипулировании его источниками и условиями его применения, вероятно с использованием средств массовой информации. Альтернативным решением является подход к влиянию как к порождению престижа и репутации, связанных с традиционной солидарностью. Такой подход предполагает решение в пользу неоконсерватизма, характеризующегося стремлением к восстановлению авторитарных, а возможно и религиозных оснований принимаемых норм; последние в таком случае обретут статус несомненных и закрытых для критики положений. И наконец, понимание влияния в терминах рациональной аргументации как «внутренне присущего средства убеждения» ведет к созданию демократической альтернативы, существование которой возможно исключительно в условиях продолжения демократизации, понимаемой как открытый процесс, в развитии которого определенная роль принадлежит общественным движениям; но эту возможность Парсонс однозначно отклоняет. По всей видимости, он не осознает, что все эти столь разнящиеся между собой возможности совместимы с тем или иным из несочетаемых наборов основополагающих ценностей, унаследованных современными обществами от прошлого, или что различные формы институционализации этих возможностей предполагают неизбежные организационные преобразования. И что самое главное, он не замечает того, что в этих альтернативах заключены проекты трех разных версий современного социетального сообщества или гражданского общества, из которых социально активные субъекты вольны выбирать. Возникает подозрение, что Парсонс так и не склонился к какому-то определенному решению, что он принимает их все, точнее, принимает их в сочетании друг с другом — при этом остается невыясненным удельный вес каждой из названных альтернатив. Таким образом, Парсонс оказывается открыт для критики, утверждающей, что демократические элементы его теории есть не что иное, как легитимирующее вуалирование традиционной модели гражданского общества, ныне уже неосуществимой, или технократической модели, представляющей собой кульминационный момент в развитии несвободы.
Однако на деле ситуация может быть противоположной. Не исключено, что традиционные и апологетические элементы теории Парсонса переплетаются здесь с истинными прозрениями относительно той решающей роли, которую имеет для современности гражданское общество. На подобное прочтение наводят последние две из опубликованных им работ68. Здесь Парсонсу удалось доказать, что его реконструкция понятия гражданского общества не является тупиковой и способна к дальнейшему развитию. Правда, контекстом в данном случае является не системотворчество, а имманентная критика, а именно критика представляющей большой интерес книги P.M. Унгера «Право в современном обществе» (R. M. Unger, LawinModernSociety). Унгер дает критический анализ как формалистских, ориентирующихся на рынок, так и субстанциалистских, опирающихся на вмешательство государства, правовых структур с точки зрения той угрозы, которую представляют эти структуры для таких ценностей, как солидарность и взаимное признание. В противовес прежним моделям либерального капитализма и капитализма современного государства всеобщего благосостояния, он стремится обосновать третью, коммунитарную форму организации, соединяющую материально-правовую справедливость с моралью, основанной на непосредственных взаимоотношениях. Однако Унгеру не удается защитить эту модель от обвинений в примитивизме. Он вынужден признать, что если государство всеобщего благосостояния в определенном смысле означает возврат к прежним, бюрократическим формам права, то его собственная альтернатива также является завершением исторического цикла в смысле ее обращения к обычному праву. И то, что подобное развитие отождествляется не с замкнутым циклом, а с движением по спирали, само по себе не устраняет трудностей проблемы.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.