Основное внимание в данной главе мы намерены уделить двум предпринятым в XX в. попыткам разработать теорию гражданского общества на заложенном Гегелем фундаменте. Анализ этих попыток представляется нам наилучшей стратегией определения жизненности любой из тех форм теоретизирования, которые изначально связаны с проблематикой раннесовременных государств и индустриального общества; убедительность своих эмпирических обобщений подобные формы теоретизирования черпают из уцелевших идеологий и институтов прежних эпох, таких, как города-государства, Ständestaaten*и сословные общества.
Соседство в данной главе таких фигур, как Парсонс и Грамши, оправданно. И тот и другой находились под влиянием Гегеля и при этом оба они вносили коррективы в его теорию, проводя различие между гражданским обществом и экономикой, гражданским обществом и государством. Один преодолел либеральный редукционизм, другой — редукционизм марксистский. Оба склонны интерпретировать гражданское общество в духе функционализма — как сферу, ответственную за социальную интеграцию целого. В то же время оба хотя и невнятно, но признают нормативные достижения современного гражданского общества. Решающие различия между ними, связанные с тем, что они представляют различные теоретические традиции и занимают различные политические позиции, состоят в том, каким образом осуществляет каждый из них соединение нормативной и функциональной теорий. Парсонс отождествляет нормативно желательное с настоящим, реально функционирующим гражданским обществом, становясь тем самым в неубедительную позицию апологета современного американского общества. В отличие от него Грамши, ставя во главу угла в качестве нормативно желательного будущее (социалистическое) гражданское общество, склонен рассматривать функционирование современного ему гражданского общества лишь как систему господства, которую он полностью отрицает. Соединение в его воззрениях избыточной утопии с избыточным реализмом не позволяет ему по-настоящему быть критичным в отношении Советского Союза, этой революционной страны, в которой оказалось уничтожено не только буржуазное, но и какое бы то ни было гражданское общество. Таким образом, оба оказываются недостаточно критичными по отношению к собственной идеологической традиции, и как следствие ни один из них не может полностью осознать двойственность современного гражданского общества — его свободолюбивых обещаний и его причастности к гетерономии.
Парсонс: гражданскоеобществомеждутрадициейи современностью
Традиция классической социологии, завершителем которой явился Толкотт Парсонс, редко пользовалась понятием гражданского общества, ибо несомненно, что это понятие воспринималось ею как некий пережиток дискурса о делах человеческих, предпринятого еще до возникновения социальных наук. Тем более примечательным явилось возрождение этого понятия в трудах Парсонса. Правда, здесь оно возникло в новом обличье и к тому же в контексте новой модели дифференциации. Парсонсовская концепция социетального сообщества, под которой он понимает нечто, отличное от экономики, государственного устройства и культурной сферы, представляет собой синтез либеральной концепции гражданского общества, обособленного от государства, и акцента на социальную интеграцию, солидарность и сообщество, характерного для тех социологических традиций, родоначальниками которых являлись Дюркгейм и Теннис. Этот синтез, в котором и индивидуации, и интеграции принадлежит одинаково центральная роль, влечет за собой (что весьма примечательно) сознательно осуществляемый частичный возврат к гегелевской теории гражданского общества2. Хотя Парсонс, в отличие от Гегеля и подобно Грамши, проводит различие между социетальным сообществом и экономикой, равно как и государством, преемственность между его концепцией и гегелевской все же более явственна, чем различия между ними.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.