Однако если принять во внимание, что и обособленному воспитаннику нельзя избежать влияния той жизни, которая волнуется вне его дома или за стенами интерната, что воспитание, как бы ни было оно изолировано, должно дать совершенно различные результаты в зависимости от влияния тех условий, которые встретит воспитанник за порогом своего дома или интерната, вступивши в действительную жизнь, - то отсюда опять во всей своей силе последует вопрос, - может ли и в какой мере возможно рассчитывать на искусственное, планомерное воспитание, как на средство получить заранее намеченные воспитательные результаты?
И в самом деле, если допускается желательность искусственного воспитания, если составляются системы и методы воспитывания, то почему же не указываются примеры желательной результативности такого рода влияний?
И не потому ли не подчеркиваются этого рода примеры, что если некоторые случаи и можно подвести под итог планомерных воздействий воспитательного характера, то лишь с большой натяжкой, причем на каждый такой случай в буквальном смысле исключительный, каждый человек может указать массу случаев совершенно обратных? И не выдвигает ли действительная жизнь ряд фактов, из которых невольно рождается вопрос о том, - не случайность ли дает человеку возможность стать сильным, добрым, разумно нравственным? И не эта ли случайность служит одним из немногих обстоятельств, равняющих богача с бедняком, могущественного с подвластным, несмотря на разницу в высоте занимаемых ими ступеней на лестнице общественных и, в частности, экономических отношений?
Но как же поступать теперь, пока эти вопросы еще не разрешены, или в том случае, если они и будут разрешены окончательно?
Мы не берем на себя смелости давать по этому поводу какие-либо советы. На основании изложенного мы можем лишь констатировать, что если под воспитанием разуметь воздействие всех, как наследственно полученных, так и внешних условий, на почве и под влиянием которых создается и развивается каждая отдельная личность, и если уловить и нормировать все эти факторы невозможно, то искусственное регламентирование лишь той незначительной части этих условий, которую только и может охватить планомерное воспитание, не в силе гарантировать достижение намеченной цели. Если, затем, воспитательное взаимоотношение между отдельными лицами не может быть использовано преднамеренно, то, очевидно, представляется желательным, чтобы такие взаимоотношения не были насильственно связаны какими-либо планами, программами и т.п. рамками, обычно устанавливаемыми в интересах достижения в действительности недостижимых воспитательных целей. Такие взаимоотношения могут быть совершенно свободны, причем характер их должен быть обусловлен качеством и силою этического и вообще духовного типа людей, входящих во взаимные отношения. И чем лучше характер, чем шире мысль, чем выше нравственный уровень данного лица, тем сильнее ощущается необходимость свободы в его влиянии на других; и это не в интересах достижения каких-либо отдельных, хотя и прекрасных, воспитательных целей, так как достижение этих целей не во власти людей, а в интересах лучшего самочувствия входящих в соприкосновение данных лиц.
Но в какую же форму выльется взаимное отношение родителей и детей, взрослых и малолетних при господстве только что указанного принципа? Есть основание полагать, что оно удовлетворяя обе стороны, будет вполне естественным, таким, каким оно встречается и теперь, когда взаимоотношение не связывается искусственными нормами или предвзятыми целями. Ведь и теперь родители не потому кормят и одевают сына или дочь, что хотят способствовать желательному росту или физическому их развитию, а потому, что им неприятно, жалко видеть голодных, раздетых детей, и не потому также делается детям добро, чтобы путем его восприятия они научились быть добродетельными; и теперь, когда вы удерживаете вашего сына от драки, вы делаете это потому, что опасаетесь воспитательного вреда от проявления чувства гнева и несдержанности, так как для такого ребенка необходимо было бы сначала выяснить, - не представляется ли эта драка проявлением героизма и, может быть, защитою справедливости, а вы мешаете драться потому, что вам самим неприятно видеть вашего сына в состоянии бешенства, неприятно видеть его плачущим или слышать плачь ребенка, избитого вашим сыном; и если вы проявляете любовь и ласкаете ребенка, то это, конечно, не потому, что вы предполагаете обеспечить ему таким путем какие-либо выгоды или привить ему лучшие чувства, полезные в дальнейшем.
Одним из злейших врагов детства Гефдинг совершенно справедливо называет применение в воспитании той - “крайней теории пользы, которая спрашивает только: что принесет пользу детям, но не спрашивает о том, что им приносит пользу. Важнее всего, - говорит он, - дозволить детям (а, если понадобится, то и помочь им) быть детьми, т. е. пережить детство, отдаваясь ему вполне без нарушения его заботами, лишениями и затруднениями”; в тех же случаях, когда детям предлагается какой-либо труд, “важно, - говорит далее Гефдинг, - чтобы работа, требуемая от ребенка, была насколько можно более его собственной работой, чтобы им испытывалось удовольствие, доставляемое упражнением собственных сил”. Наличность этих условий сделает детство самостоятельным периодом, подготовляющим к позднейшей жизни, в которую естественно выльется жизнь ребенка, освобожденная от узких условных норм планомерного воспитывания.
Свободное воспитание. - 1910-1911. - № 4. - С. 15-28; № 5. - С. 25-42.
БЛИЗОСТЬ НАРОДНОЙ ШКОЛЫ К НАСЕЛЕНИЮ*
I
Близость школы к населению прежде всего зависит от того, насколько полно и насколько значительному числу жизненных потребностей населения отвечает данная школа, - это, во-первых; а во-вторых, также и от того, в какой мере близка и понятна населению жизнь самой школы. (...)
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.