Источники и историография. Атрибуты традиционного весенне-летнего цикла календарной обрядности белорусов, страница 29

Деды – так белорусские крестьяне называли особые поминальные дни, когда, по восточнославянским представлениям, души умерших предков возвращаются на землю. Общей обрядовой чертой и атрибутом этих праздников являются трапезы, которые проходят по определённым правилам с непременным приглашением за стол и усопших (или оставлением им ритуальной пищи).

Осенним Дедам наши предки придавали гораздо большее значение, чем Радунице. Об этом свидетельствует и название димитриевских Дедов – «великие». Когда на Радуницу на могилках поминают только некоторых умерших предков, могилы которых находятся рядом, то на великие Деды поминают всех без исключения дедов-предков, независимо от места их захоронения. Кроме того, торжественности этого праздника способствовало то, что отмечался он осенью, когда у крестьянина свободного времени было больше, чем весной. Да и разных блюд осенью, после того, как собран урожай, можно было наготовить достаточно. На особенную торжественность этого праздника влияет осень – пора года, когда будто бы «умирает» природа, и человека окутывает грусть, мысли о быстротечности жизни, об умерших родных и близких людях.

Димитриевскими Деды назывались потому, что обычно отмечались в субботу перед праздником Димитрия Солунского. Осенние Деды не имели строгой привязанности к конкретному дню: в разных местах Беларуси они отмечались в период с 26 октября по 2 ноября. Существует легенда о не одновременности празднования осенних Дедов: «Когда царь Дмитрий пошёл на войну с неверными, то он, проезжая по разных местностях, просил православных христиан молится за упокой душ тех воинов, которые по Божьей воле погибли на войне. Вот с того времени установленные поминки проводятся не в одно и то же время» [52, с. 87 – 91].

С самого утра этот день начинался с подготовки к празднику: мужчины убирали, подметали двор, приводили в надлежащий вид все постройки. Женщины тем временем наводили порядок в доме: мыли пол, лавы, стол, готовили разнообразную еду. Считалось, что порядок в доме очень понравится душам предков, которые посещают свой родной дом в этот день, и они будут ещё с большим желанием помогать во всём живым. Обязательной для всех членов семьи была и баня, а также чистая праздничная одежда.

Вечером вся семья (на праздник обычно приезжали или приходили родственники) собирались вокруг праздничного стола. Перед тем как садиться за стол, в доме открывали двери (окна), чтоб заходили умершие предки, которые там жили. Обрядом руководил хозяин – старший член семьи, который, прежде всего, зажигал большую свечку, которая ставилась в посуду с зерном, как символ памяти о предках. После общей молитвы перечислялись поимённо все деды-предки, которых приглашали на общий ужин (вечерю). После слов хозяина все присутствующие начинали кушать кутью (ритуальную кашу из ячменной крупы с мёдом), причём, прежде чем съесть ложку каши, каждый с присутствующих откладывал немного еды в «дедовскую миску», что находилась на столе – для дедов. Количество блюд на столе могло быть разным, но обязательно – нечётным и не меньше пяти. Обычно на Деды готовили кутью, клёцки, оладьи, колбасы, разные подливки (рыбную и мясную), сушеные яблоки и груши, варенье на мёде, овсяной кисель с медовой сытой, ячменные коржи [13, с. 443 – 445].

Во время торжественного праздничного ужина разрешалось говорить только о дедах – их жизни, особенных случаях, чертах характера, вспоминались их слова и наказы, мудрые советы и добрые поступки. Начинался этот разговор с рассказа о самом старшем и наиболее известном предке, а заканчивалась воспоминаниями об умерших, совсем недавно. При этом господствовала сдержанная уважительная атмосфера, произносились скупые слова, фразы. Скрип дерева, звон стекла, резкий шум последних листьев на дереве за окном, воспринимался у белорусских крестьян, как присутствие невидимых предков.

После окончания ужина все должны были одновременно встать из-за стола, а хозяин снова обращался к дедам, как бы расставаясь с ними. Стол, за которым ужинала семья, оставляли неубранным на всю ночь, только накрывался скатертью.