Источники и историография. Атрибуты традиционного весенне-летнего цикла календарной обрядности белорусов, страница 28

За один-два дня до начала праздника, родители посылали детей к родственникам с приглашениями в гости, теща и тесть обязательно приглашали молодых зятьёв вместе со свёкром и свекровью, чтобы установить добрые отношения между семьями сватов, родителями мужа и невесты. Особым обычаем было посещение новобрачных роднёй и знакомыми. Родственников угощали праздничным обедом. После чего молодая хозяйка показывала своё хозяйство, а хозяин водил гостей во двор, демонстрировал конскую упряжь в сарае и жито в амбаре. Сопровождался показ, похвалами гостей и поднесением им пива (отсюда название этого дня «Поднесеньев»).

День Рождества Богородицы совпадал с днём осеннего равноденствия, и как в день весеннего равноденствия, в День Рождения Богородицы, обновляли в избах огонь – гасили старый и зажигали новый. Огонь оставался главным атрибутом празднования белорусских крестьян [7, с. 545 – 547].

Воздвижение (Сдвижение, Здвиженье, Вздвиженьв день, Ставров день, Капустницы) – народное название великого двунадесятого праздника, который отмечается 27 сентября. К Вздвижению завершалось бабье лето, происходила третья встреча осени: «Вздвиженье лето замыкает ключи, галочка с собой за море уносит». Отмечалось приближение зимы: «Вздвиженье осень зиме на встречу двигает». К наступлению зимних холодов готовились заранее, поэтому крестьяне говорили: «Вздвиженье кафтан с плеч сдвинет, тулуп надвинет».

К Вздвижению заканчивалась уборка овощей, льна, конопли, происходила обработка льна («мяли куделю»). Начинали рубить капусту и заготавливать её на зиму, поэтому Вздвиженье называли капустным праздником. Сопровождалась рубка капусты песнями и угощением по вечерам. С Вздвижения начинался ряд осенних девичьих вечеринок называемых «капустниками», «капустенскими вечерами», «капустницами». Капустницы происходили не только в деревнях, но и в городах и продолжались две недели [8, 148 – 150].

Народный праздник, который отмечался, 14 октября назывался крестьянами – Покрова Пресвятой Богородицы. Для белорусского крестьянина Покров день –  был одним  из самых важных осенних праздников, связывающийся в народной традиции с завершением сельскохозяйственных работ и началом зимы. Пограничное положение праздника Покрова между осенью и зимой обозначало его как день, по которому белорусские крестьяне определяли погоду на предстоящую зиму. С Покрова крестьяне начинали подготавливать свои избы к зиме. В этот день в первый раз топили в жилых горницах печи. К Покрову заканчивалась уборка хлеба – увозились последние снопы. Завершалась уборка овощей с огородов. Во многих местах начинались Покровские ярмарки. Ярмарки являлись одним из атрибутов осенних праздников белорусских крестьян.  

С праздником Покрова Пресвятой Богородицы связано много народных примет. С покровом Божьей Матери связывают свадебную фату. Поэтому праздник Покрова Пресвятой Богородицы считают свадебным (девичьим) днем, и многие приметы этого дня относятся именно к замужеству. Если парень на Покров ухаживает за девушкой, то в будущем они поженятся. А раньше всех выйдет замуж та девушка, которая первой поставит свечу перед иконой Пресвятой Богородицы. Погоду на Покров тоже связывали со свадьбами. Считается, что чем больше на Покров выпадет снега, тем больше в следующем году сыграют свадеб.

Праздник Покрова Пресвятой Богородицы словно разделяет осень и зиму (не по календарю, а по погодным условиям). Поэтому крестьяне считали, что погода на Покров поможет узнать, какая погода будет зимой. Если на Покров улетают в теплые края журавли, то зима будет ранней и холодной. А если первый снег успел выпасть до Покрова, то зима наоборот наступит нескоро. Чтобы зимой в доме было тепло, женщины пекли на Покров блины. Девушки на Покров гадали – пекли хлеб, клали его на подоконник и смотрели в окно – считалось, что вечером в окне покажется будущий жених. Чтобы защититься от сглаза, на Покров было принято сжигать старую одежду. А чтобы защитить детей от болезней, их выводили на порог и обливали водой через сито или решето [11, с. 77 – 79].