Творчество немецкого художника Герхарда Рихтера. Идеи. Алхимия краски: цвет и фактура. От портрета и пейзажа к абстракции, страница 8

Важно, что для Рихтера искусство является не отвлеченной интеллектуальной концепцией, но практикой, сохраняющей функцию катарсиса. «Искусство всегда было основано на том, чтобы выразить боль, отчаяние и беспомощность… Мы часто отрицаем эту сторону искусства, сосредоточиваясь исключительно на формальных и эстетических качествах произведения… И оказываемся более не способны видеть содержание в форме. Но…содержание – это и есть форма. Боль, отчаяние и беспомощность не могут быть представлены иначе, как только эстетически, потому что источник их – раненая красота»[40]. И, поскольку катарсис связан с познанием истины, а в современной культуре более не существует понятия абсолютной истины, то, по мнению Рихтера, нужно неустанно следовать хотя бы «искусственной», человеческой правде[41].

Глава 2. Произведения

§ 1.  Алхимия краски: цвет и фактура

Возникшая в древности алхимия может быть определена самыми разными понятиями. Ее называют искусством и (лже)наукой, областью натурфилософии и магией. Однако несомненным кажется то, что природа ее заключена в священнодействии. Вожделенной целью алхимии был мистический философский камень, который, по убеждению тех, кто истово устремлялся на его поиски в стенах лаборатории, был способен как превращать неблагородные металлы в золото, так и даровать счастливцу вечную молодость и бессмертие. Для более изысканных умов он был символом «совершенства разума, трансцендентного состояния, при котором все «примеси» несовершенств изничтожены, расплавлены, сожжены, вымыты, а душа покоится в сиянии вечной истины»[42]. Но какой бы ни была цель того, кто искал получить философский камень, в сущности, он стремился к полному качественному преображению – тела и духа. При этом подобное трансцендентальное преображение, ведущее к абсолютному знанию, могло быть достигнуто не иначе, как посредством смешения в некой таинственной пропорции семи природных металлов. Таким образом, нетленное творилось из тлена, живое – из неживого, все – из ничего.

Важным понятием в словаре алхимиков было понятие «materia prima», подразумевавшее под собой загадочную изначальную субстанцию, содержащую в себе зачатки абсолютно всех веществ на земле – «родительницу» всего сущего. При этом, как пишет Джеймс Элкинс, образ materia prima трактовался алхимиками двояко. С одной стороны, она могла рассматриваться как смешение всего множества субстанций и представать в каком угодно виде, отчего называлась «кристаллом» и «белым дымом», «огненной водой» и «киноварью», «мрамором» и «медом». И тогда философский камень добывался посредством очищения амальгамы и получения квинтэссенции. С другой стороны, праматерия представлялась как пустота, «чистые воды Бытия», и в этом случае от адепта требовалось дерзновение и смелость попытаться, подобно Богу, создать свое творение из ничего[43].

Своего рода алхимией представляется и живопись. Так, ее materia prima – это, во-первых, чистый, пустой холст, на котором вот-вот должны появиться первые мазки, начальные акты творения. Во-вторых, – это краски из палитры художника, которые в процессе работы над произведением соединяются, сталкиваются, переплетаются друг с другом, образуя причудливую амальгаму, из которой постепенно рождается новая реальность.

Пожалуй, еще более поразительная алхимия имеет место в фотографии. Металлическая пластинка или специальный лист бумаги покрывается химическим составом, содержащим, помимо прочего, частицы серебра – одного из важнейших металлов алхимии. Так подготавливается своеобразный «холст», на котором, однако, уже не художник пишет образы, но сам свет, сам «природный миропорядок… отпечатывает себя»[44], оставляет свой след. И, хотя нередко есть соблазн трактовать свет почти как метафизическую категорию, он все же является таким же материальным объектом, как и фотоэмульсия на пластинке, поскольку состоит из физических частиц – фотонов. Однако даже если принять это во внимание и попытаться отвлечься от таинственности, которой обладает понятие «письмо светом», она, в действительности, не исчезнет, поскольку в результате взаимодействия двух физических составляющих – металла и света – на фотографии появляется «чистый образ, абсолютно лишенный реальности»[45]. Подлинно – «творение из ничего».