Девиантное (отклоняющееся) поведение и механизмы социального контроля, страница 32

Давление, как можно предположить, не входя в различные психологические тонкости, провоцирует множество типов и компонентов реакций: тревожность, фантазии, враждебность, а также агрессивные скрытые или прямые выпады и защитные меры против попыток уменьшить девиантные проявления в мотивации эго и/или восстановить предыдущий статус-кво. В действительности на каком-то уровне все эти реакции могут быть интерпретированы в общем смысле, но на многих других уровнях полезно различать эти элементы. Эффективные меры контроля должны в определенном смысле оперировать всеми этими элементами мотивационной структуры.

Обычно эти меры действуют главным образом только на том уровне, который имеет дело с открытым поведением. Эти меры, которые с помощью компульсии или путем обращения к рациональному рассуждению, посредством прямого давления или внушения предупреждают определенные действия либо мешают им выйти за определенные узкие рамки. Эмпирические характеристики этих аспектов социального контроля очевидны, но наше рассмотрение будет направлено на более тонкую подоплеку мотивационных аспектов.

Первый элемент любого механизма социального контроля в этом смысле можно назвать поддержкой. Главное значение ее связано с компонентом тревожной реакции на напряжение, что дает основу неуверенности, а в результате с необходимостью проявляет агрессивно деструктивные или защитные реакции. Поддержка может быть различных видов, но общее в ней — включение или удержание эго в отношениях солидарности так, чтобы у него была основа чувствовать себя безусловно в безопасности. Стабильность установок на материнскую любовь в критические периоды социализации — главный пример такой ситуации. Ориентация на коллектив и терапевта, на его готовность “помочь ”, на его “поддержку” пациента — это еще один вид такой ситуации. Эти два типа различаются фундаментально как типы ролевых моделей, но все же они имеют общий элемент. В определенном смысле следствия поддержки — локализация фокуса напряженности, что дает возможность эго почувствовать, что его беззащитность не “тотальная ”, что ее можно свести к отдельным проблемам в сфере адаптации.

Совершенно очевидно, что элемент поддержки не может, однако, быть безусловным в том смысле, что, как бы эго себя ни вело, оно все равно будет получать от других разрешение на это; в таком случае невозможно было бы держать под контролем мотивацию эго; это прямо стимулировало бы его продолжать, а возможно, и усиливать свою девиантность.

Поддержка не может быть эффективной в деле восстановления доверия, если не будет существовать некоторой доступности для эго той системы моделей, от которой оно отклоняется. Можно сказать, что от людей в состоянии напряжения, независимо оттого, полностью ли осознают это напряжение другие или нет, ожидается какой-то вид и какая-то степень отклонения, делают ли они что-то или говорят какие-то вещи, которые не были бы терпимы при Других обстоятельствах, если бы их состояние было полностью нормальным. (Люди понимают, что ребенок, например, находясь в напряжении, “получает урок”.) В целом такая допустимость интерпретируется как терпимость к “естественным ” реакциям на фрустрацию ожиданий. Естественно, одно дело, если речь идет об алиенативной мотивации, не превратившейся еще в постоянную, и совсем другое, если она уже стала таковой. Основа для фундаментального различения типов механизмов социального контроля заключается в том, приходится ли преодолевать порочный круг отклонения или же такого явления еще нет.