По-видимому, за этим ожиданием депривации часто стоит некоторый прототип предшествовавшего опыта депривации. Когда-то эго действительно пережило предательство со стороны объекта привязанности — вне зависимости от того, было ли это чувство оправданным или нет реально. Следовательно, как подчеркивает и психоаналитическая теория, по-видимому, это первоначальное основание коренится в детском переживании, создающем ранний прототип опыта депривации (и конечно, также удовлетворения), вокруг которого сосредоточивается тревожность (и надежда). До тех пор пока эта тревожность по поводу повторения страха депривации каким-то образом существует, для эго мотивационно невозможно преодолеть свою девиантную потребностную диспозицию, потому что альтернативой для него является ожидание актуализации пугающей его вероятности.
Как мы увидим позднее, эта проблема вторичного выигрыша от девиации является центром социального контроля. В понятиях структуры этот механизм есть не что иное, как система санкций и может действовать одним из двух основных способов. Первый заключается в том, чтобы “в корне пресечь” зарождающиеся тенденции девиации, так чтобы предотвратить возникновение порочного круга. Второй состоит в том, чтобы “разорвать ” порочный круг, уменьшив включенность эго в его алиенативные потребностные диспозиции. С точки зрения механизмов социальной системы ясно, .что структура ролей другого по отношению к эго является основой для обоих типов механизмов социального контроля. В конце концов, механизм социального контроля начинает действовать только тогда, когда у эго “возникают проблемы ” в том смысле, что он не надеется самостоятельно, “силой воли ” преодолеть девиантные тенденции (5 ). Воздействие на эго его взаимоотношений с окружающими и составляет центр всей проблемы. Но, анализируя это, мы должны всегда иметь в виду, что различение эго и другого — это всего лишь различение точек отсчета. Каждый другой, способный быть “носителем социального контроля ” по отношению к эго, выступает в то же время в роли эго, у которого также могут быть свои собственные проблемы, связанные с девиантными тенденциями. Полный анализ проблемы может быть достигнут лишь на уровне рассмотрения интерактивной системы как системы, а не на уровне одной изолированной личности. В э-том заключается фундаментальное различие между социологической и “клинической” точками зрения (6).
При этом не следует пренебрегать “фактором реальности ” в ситуации. На самом наивном уровне действительная девиация, в отличие от мотивации к девиации, зависит от того, есть ли реальная возможность “выйти сухим из воды” или же за это придется “платить”. Разумеется, возможно, как часто и случается, при явной компульсивности и жесткости санкций, преградить путь осуществлению девиантной мотивации и различными путями ограничить ее последствия. В последнем случае сила воздействия — неизбежное средство предотвращения человеческих действий. Эти аспекты проблемы не следует преуменьшать, и мы обратимся к ним позднее. Но они не являются центром проблемы с точки зрения основной динамики социальной системы. Центр следует искать в равновесии сил, включенных в поддержку возникновения девиантной мотивации и в противодействие ей, т. е. в компоненте отчуждения в системе потребностных диспозиций. Это следует из всей концепции социальной системы, представленной далее в этой работе. Если здесь требуется какое-либо эмпирическое подтверждение этого положения, то можно упомянуть об огромном и трагическом желании компульсивно мотивированных людей “наказывать самих себя ” в смысле навлечения на себя санкций и лишений, которых при их “чувствительности ” следовало бы избегать.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.