Судебно-медицинская казуистика: Монография, страница 41

К тому времени, когда было возбуждено уголовное дело и назначена судебно-медицинская экспертиза, труп был захоро­нен. Перед экспертами была поставлена задача установить ло­кализацию входного и выходного отверстий, а также направ­ление раневого канала.

Эксгумация состоялась в общей сложности спустя З¹^ мес после смерти. После извлечения трупа проведено повторное су­дебно-медицинское исследование.

Кожные покровы сохранились только на кистях и подошвен­ной поверхности. Огнестрельные повреждения мягких тканей спины и груди были утрачены полностью. Казалось, с этим по­теряна возможность решения поставленных задач. Однако при скрупулезном осмотре костей грудной клетки был обнаружен перелом IX правого ребра в 2,5 см от грудины. Определить характер перелома на посмертно выполненных рентгенограм­мах грудной клетки не удалось. Было решено взять все кости грудной клетки для лабораторного исследования.

После приготовления костных препаратов (рис. 91) пред­ставилось возможным более детально исследовать перелом ребра. Оказалось, что он имеет в целом оскольчато-дырчатый характер с наличием в центре костного дефекта. С внешней стороны ребра (рис. 92, а) костный дефект имел овальную форму и размеры 1,2X0.8 см. Наибольшим был горизонталь­ный размер. По мере продвижения в глубину дефект расши­рялся и в средних отделах имел поперечник размерами 1,8Х Х0,9 см.

Под бинокулярным стереомикроскопом обнаружено смеще­ние костных структур по стенкам канала снаружи внутрь. Зад­няя стенка ребра представляла собой костный дефект непра­вильной четырехугольной формы {рис. 92,6).

263

Рнс. 91. Препарат костей грудной клетки   (а)  и вид повреждений IX ребра

(б, в).

Наличие воронкообразно расширяющегося внутрь дефекта в сочетании со смещением костных структур по стенкам ране­вого канала внутрь свидетельствовало о том, что входным яв­ляется конец раневого канала на наружной поверхности ребра, а выходным — соответственно на внутренней поверхности. Большой многоугольный дефект на внутренней поверхности ребра, по всей видимости, возник в связи со сколом и выбросом костного вещества при проникновении пули в плевральную по­лость. Таким образом, общее направление раневого канала в ко­сти горизонтальное спереди назад и несколько справа налево.

Мы снова сталкиваемся с единичным небольшим поврежде­нием. На первый взгляд — с мелочью. Но с мелочью, которая в данном случае оказалась решающей, снявшей все подозрения и с солдата, и с его товарищей.

Рнс. 92. Левая кисть в момент эксгумации трупа  (а)  и после восстановле­ния (б).

На   тыльвой    поверхности   касательное   пулевое   ранение.

265

•Ь..*, ,1 .. ,

В этом наблюдении была еще одна находка, являющаяся важным аргументом в защиту необходимости того положения, что исследования эксгумированных останков должны прово­диться полно, всесторонне и достаточно внимательно, незави­симо от состояния тканей.

Так, осматривая левую кисть, мы обратили внимание на не­ясное поверхностное повреждение на тыльной поверхности {см. рис. 92). Это повреждение скорее всего могло иметь посмерт­ное происхождение. Но всякое, даже весьма очевидное, предпо­ложение остается всего лишь возможностью и требует доказа­тельств. После восстановления мягких тканей кисти выявилось интересное поверхностное желобоватое повреждение, начинав­шееся в проекции середины днафиза III пятной кости и оканчи­вавшееся у основания V пальца. Проксимальный конец был за­круглен, имел полукольцевидное осаднение и овальный дефект. Глубина раны была наибольшей у этого конца и постепенно сходила «на нет» к основанию V пальца. Микрохимическими реакциями, проведенными в гистологических срезах, в краях проксимального конца выявлена медь. Кости кисти на рентгено­граммах были интактными. Таким образом, повреждение ока­залось касательным пулевым ранением мягких тканей тыльной поверхности кисти, причиненным оболочечной пулей. Эти све­дения мало что прибавили к расследованию. Но мы их все-таки приводим, надеясь, что столь неожиданная находка пред­ставит интерес в первую очередь для судебно-медицинских экс­пертов.

«ПЕРЕЕЗД> БЕЗ ПЕРЕЕЗДА

Принято считать, что наличие признаков сдавления тела и отпечатка рисунка протектора на одежде или теле пострадав-щего, безусловно, свидетельствует о переезде тела колесами автомобиля. Приводим наблюдение, в котором после экспери­мента этим признакам была дана иная оценка.

При маневрировании крупного бензовоза со скоростью около 5 км/ч па широкой бетонной площадке шофер и пассажир, находившийся рядом с шо­фером и кабине, заметили гражданина, неожиданно появившегося вблизи левого конца переднего буфера. Шофер немедленно затормозил, машина быстро остановилась. Тормозной путь—1,9 м. Вышедшие из бензовоза шо­фер ;| пассажир обнаружили гражданина лежащим на левом боку между спаренными средними и задними колесами. Голова была под автомобильной рамой, ноги — снаружи. Шофер и пассажир (шофер-инструктор) категори­чески отрицали переезд через тело.

На лицевой поверхности переда и спинки кожаной куртки погибшего — четкие следы протектора, совпадавшие с рисун­ком протектора бензовоза. Судебно-медицинским исследованием трупа установлены выраженные признаки сдавления груди и живота с закрытым» двойными двусторонними переломами ре-

266

бер, поперечным переломом грудины, размозжением подкожной клетчатки передней поверхности груди и мышц спины, разры­вами перикарда и задней стенки желудочка сердца, отрывом легкого у корня, участками разрушения ткани правого легкого и правой доли печени. Повреждения головы, таза, верхних и нижних конечностей отсутствуют.