Раннее русское храмостроительство. Ранние русские иконы. Деревянное церковное зодчество. Искусство нового времени на Западе. Синодальный период, страница 19

Валдайский Иверский монастырь. Храм Иверской иконы построен под руководством самого патриарха. Никаких несоответствий конструктивных элементов. Всё стройно, скромно, просто и ясно. За образец принимается Успенский собор Московского кремля. Шестистолпный, трехапсидный. Есть и новые элементы. Галерея вокруг алтарной части напоминает романские храмы. Маленькая башенка, как в Новоспасском монастыре. Тема града Иерусалима здесь не так нарочито, но присутствует.

В том же самом XVII веке мы видим иные вещи, чем мы видели – вкусы Патриарха не похожи на вкусы большинства его соплеменников. Его влияние оказалось достаточно сильным. Оно привело к тому, что во второй половине XVII века мы видим некоторый подъем: пятиглавые храмы как нормальные явления, т.е. возвращаемся к традиции, которая, казалось бы, была почти безвозвратно потеряна.

Другой комплекс более эффектный – Новоиерусалимский монастырь – главное детище П. Никона. Если Москва – Третий Рим, значит здесь должно быть символическое средоточие православного мира – именно монастырь должен стать таким центром. 70 км. от Москвы г. Истра (бывший Воскресенск), ближайшая станция – Новый Иерусалим. С точки зрения объемно-пространственной – это повторение храма Гроба Господня в Иерусалиме. Но с точки зрения стилистической это русский храм XVII века – использованы изразцы, и по деталям это XVII век, но никоновская архитектура. В Иерусалиме храм имел ротонду и базилику. Здесь мы видим повторение. Иерусалимская символика насквозь пронизывает этот комплекс. Во время Литургии многое связывает нас со Святой Землей и с моментами жизни Иисуса Христа, сам храм Гроба Господня повторяет это, весь монастырь это также, и внешняя территория тоже: ручей переименован в поток Кедрон, холм в Фавор и т.д.

Итак, храм. Ротонда перекрыта шатром весьма органично. Соборный храм с нижней апсидой. Много маленьких предела. 33 ступеньки вниз, храм Константина и Елены и маленькая комнатка в конце – цистерна, где был найден Крест.

В храме Гроба Господня в Иерусалиме не шатер, а купол. В стилистическом плане ничего общего, а с точки зрения объема пространства есть повторение этих форм.

В храме Константина и Елены в Новом Иерусалиме главки-башенки. Вокруг – рвы. Есть предположение, что зеленая кровля сначала была плоской, и по этой площадке можно было гулять. Это больше напоминало бы храм Иерусалима, и была бы повторена иконография Небесного Иерусалима. Никон это делает сознательно.

Пятиглавый храм Ипатьевского монастыря в Костроме.

Ильи Пророка в Ярославле. Пятиглавый с галереями и двумя шатрами – один над пределом, другой над колокольней. Ассиметричная, но равновесная форма.

5.  Живопись XVI-XVII веков

Появляются новые темы. Возникает аллегорическое начало. Усложняются композиции, становятся более вычурными и иносказательными. Резкий протест явному влиянию западной живописи. Это не такой уж безысходный процесс, но он имеет место.

Начало XVI века – Знамение – спокойная и традиционная икона. Избранные святые. Утонченные пропорции под влиянием Дионисия. Оклад на иконе. Не надо думать, что оклады – это только свойство поздних икон, оклады есть и в ранних иконах, но такого использования окладов в XIX веке, когда вся икона закрывалось ещё нет. Сначала нимбы, потом фон, и только потом одежды. И потом под оклад будут писать лики и руки, а остальное – чеканка (правда, в Грузии есть полностью чеканные иконы). Житийные иконы, Успение, Георгий XVI века – революции здесь еще не происходит.

Некоторые изменения произойдут несколько позже.

Иоанн Предтеча. Почему крылья? Ангел пустыни. Совершенно законный и нормальный прием – это аллегорическое движение, а не просто иллюстрация исторического бытия. Впоследствии в XVII веке мы опять увидим Иоанна Предтечу с крыльями. Но это лишь штришок, на самом деле много других аллегорических моментах в позднее время.