По этой причине происходят постоянные сбои системы финансового обеспечения социальных программ на всех уровнях, придавая им характер не исполняемых, а декларируемых. То же можно сказать и о финансовом обеспечении закона “О ветеранах”, о льготах жертвам экологических катастроф и т.д. Типичным при этом становится ежегодное ориентирование на минимальный рост затрат и планирование, строящееся на основе предыдущего года от “доступного” или “достигнутого”, а не от потребного.
В условиях ограничения государственных ресурсов число граждан, претендующих на экономическую поддержку, постоянно возрастает в связи с ухудшением их материального положения. Согласно данным госстатистики о распределении населения по среднедушевому денежному доходу, в 1995 г. 46,5 млн. человек (49,8%) имели душевые доходы ниже 300 тыс. руб. в месяц (здесь и далее указаны суммы в размере до деноминации) при величине прожиточного (физиологического) минимума в среднем по России 264,1 тыс. руб. За унизительным порогом нищеты, за формальной чертой физиологического прожиточного минимума в 1996 г. находилось почти 32 млн. человек, из них 17 млн. - работающие и 12 млн. - дети. Все более необходимой потребностью общества становится экономическая поддержка семей с детьми, где работающие родители не в состоянии обеспечить детям уровень нормальной жизнедеятельности.
В этих условиях следует пересмотреть традиционные методы работы и расширять инновационный процесс в технологиях социальной поддержки и социального обслуживания. Настало время пересмотреть целевые установки в сторону повышения экономической эффективности социальной работы и получения реального социального эффекта на каждый рубль вложенных средств. При этом целью должна стать максимальная польза как для клиента социальной службы, так и для общества.
К сожалению, государственная система ставит перед социальными работниками не конечные, а промежуточные, сиюминутные цели. В результате растет статистика количества обслуженных клиентов, суммы израсходованных денег, поддержкой занято большое число сотрудников. А реально - ощутимой поддержки население не получает. Проводя анализ статистических данных, убеждаешься, что материальная помощь неработающим пенсионерам и инвалидам старших возрастов, беременным и кормящим женщинам, больным сахарным диабетом и т.п. категориям населения не превышает 60 тыс. руб. в год, что эквивалентно 12 кг хлеба.
Направления деятельности социальных служб, их структурные сочетания, подходы к финансовому и иному ресурсному обеспечению должны стать адекватными рыночному механизму. Пока же государство продолжает, как во времена “развитого социализма”, но в усеченном варианте, проводить линию безвозмездной помощи в виде мизерных пособий, уравнительных пенсий, размер которых не зависит от трудового вклада, нереализуемых льгот и т.д.
Предприятиям социального обслуживания предписываются категории клиентов и ограничивается ассортимент услуг, как и объемы финансовых, материальных, кадровых и иных ресурсов. Система не может взять на обслуживание всех желающих, поэтому законодательно установлено право первой очереди для некоторых категорий. На федеральном уровне озабочены поиском дополнительных источников финансирования социальной работы, но не могут отойти от административных методов регламентации. Подтверждением сказанного стало Постановление Правительства РФ от 15 апреля 1996 г. № 473 “О порядке и условиях оплаты социальных услуг гражданам пожилого возраста и инвалидам государственными и муниципальными учреждениями социального обслуживания”. Этот документ напоминает робкую попытку внедрения элементов хозрасчета в деятельность государственных предприятий тридцатилетней давности.
А ведь история социальной работы в России могла бы подсказать инновационные пути рыночного решения проблемы. Еще в конце 1775 г., когда были организованы приказы общественного призрения, их капиталы зависели не только от государственных денег, которые предоставлялись “одиножды” в сумме 15 тыс. руб., и не от частных пожертвований, а от ведения самостоятельной хозяйственной деятельности. В этих целях Астраханский приказ, например, имел в собственности гостиничный ряд и съестные лавки, Московский - Усть-Сетуньский кирпичный и Веденский черепичный заводы, Рязанское подворье - 104 десятины земли, и т.д.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.