Исследование трансформации политической системы Польши с начала 80-х годов и по настоящее время, страница 4

Но и СССР, вмешательства которого так боялись в Польше, уже был втянут в войну в Афганистане и остерегался военного конфликта на Западе. В некоторых источниках имеются свидетельства, что Брежнев, ознакомившись с докладом В. Павлова, резидента КГБ в Польше, заметил: "Россия на два фронта ещё не воевала. И воевать не будет. Заварили кашу, теперь пусть расхлёбывают сами. А мы посмотрим и, если надо, - поправим".[23] Известно также и высказывание Андропова, бывшего членом специальной комиссии ЦК по Польше: «Надо думать над тем, как стабилизировать обстановку в Польше на длительный период, но исходить из того, что лимит наших интервенций за границей исчерпан», - и продолжая эту мысль, - «Я не знаю, как будет обстоять дело с Польшей, но если даже Польша будет под властью "Солидарности", то это будет одно. А если на Советский Союз обрушатся капиталистические страны, а у них уже есть соответствующая договорённость с различного рода экономическими и политическими санкциями, то для нас это будет очень тяжело. Мы должны проявлять заботу о нашей стране, об укреплении Советского Союза. Это наша главная линия...»[24]

Тем не менее, СССР, естественно, оказывал давление на Польшу: у польских границ проводились совместные войсковые учения стран ОВД, оказывалось и экономическое давление. Польская экономика сильно зависела от торговли и поставок из СССР и от советских кредитов. Особенно нуждалась Польша в советских валютных кредитах. При режиме Э. Герека задолженность этой страны Западу увеличилась многократно, а теперь не хватало средств, чтобы платить проценты. Это давало Советскому Союзу важные рычаги экономического давления на Польшу. В частности, когда к концу 1981 г. ситуация обострилась до предела, СССР предъявил «ультиматум» руководству Польши: если положение не наладится, то с 1 января 1982 г. СССР резко сокращает поставки нефти, газа, а также других видов сырья и различных товаров – всего, что нужно было для элементарного выживания страны, и без того находившейся в весьма сложном положении. Продовольственные магазины в Польше были пусты, в изобилии имелся здесь только уксус. Продукты выдавались по карточкам, но не в полном наборе. Инфляция, составлявшая в 1980 г. 9,1%, в 1981 г. достигла 24,4%.[25]

Наконец, СССР влиял и на государственную политику ПНР, снимая и назначая первых секретарей ЦК ПОРП. Именно таким образом Ст. Каня сменил Э. Герека, а впоследствии (18 октября 1981 г.) и сам был смещён генералом В. Ярузельским: в СССР считали, что в Польше нужно вводить военное положение, а Каня всё надеялся разрешить кризис мирным путём. Дело в том, что оппозиционное движение в Польше почти не затронуло польскую армию, которая пользовалась в этой стране традиционным и большим уважением. Не было заметных колебаний и в других силовых структурах. Это делало возможным введение военного положения в Польше без вмешательства советских вооруженных сил. Еще в феврале 1981 г. польский сейм утвердил генерала Ярузельского в должности председателя Совета министров Польши (см. Приложение 1). При этом генерал сохранил за собой пост министра национальной обороны, что позволило ему сосредоточить в своих руках большую власть. А после избрания на пост первого секретаря ЦК ПОРП в его руках оказалась сосредоточена вся государственная власть в Польше. Однако Ярузельский был не только коммунистом и интернационалистом, но и польским патриотом, и он явно не собирался безоговорочно выполнять все указания из Москвы. В обществе же он воспринимался как представитель компромисса и пользовался большим доверием. Ещё когда он был премьером, его лозунгом стали слова о том, что Польше необходимы 90 спокойных дней.[26] Выше уже говорилось о его попытках ведения переговоров с оппозицией. И действительно, в какой-то момент создалось впечатление, что кризис преодолён: общество устало, первоначальная эйфория начала спадать. Но конфликт не был исчерпан, и достаточно было малейшего повода, чтобы он вспыхнул вновь, что и произошло. Радикальное крыло «Солидарности» взяло курс на открытую конфронтацию (грозя всеобщей забастовкой), введение военного положения стало неизбежным (13 декабря 1981 г.). По всем критериям подобного рода акций действия силовых структур в Польше были быстрыми и эффективными. Почти все лидеры "Солидарности" были задержаны в первые часы действия военного положения и интернированы. Таким образом, осознавая неспособность изменить деструктивный характер конфликта политическими средствами и устранить угрозу вооружённого вмешательства извне, В. Ярузельский прибег к чрезвычайным силовым мерам. Кризис власти был преодолён, но только на несколько лет. Позже Ярузельский говорил в интервью польскому еженедельнику "Пшеглёнд тыгоднёвый": «Руководство ПНР пошло на этот вынужденный и драматический шаг потому, что считало целесообразным решать внутреннюю польскую проблему собственными силами», - и далее, - «Введя военное положение в стране, я хотел прежде всего спасти её от катастрофы, от советской вооружённой интервенции, защитить начало экономических реформ, которые в те годы пробивали себе дорогу в Польше».[27] Но то было позже. А тогда ему, человеку демократических убеждений, горячему патриоту Польши, не только пришлось взять на себя диктаторские полномочия, но выслушать море проклятий и обвинений в свой адрес. Его называли палачом, сравнивали с Пиночетом и Гитлером. Однако время показало, что это была спасительная мера, которая позволила получить передышку, дала возможность под зонтиком военного положения осуществить сравнительно плавный переход к демократии.

Мы видим сегодня из ранее секретных документов ЦК КПСС, что советское руководство не собиралось оккупировать Польшу даже в том случае, если бы власть захватила здесь «Солидарность».[28] Однако на основании поведения и заявлений советских лидеров можно было сделать в 1981 г. совсем другой вывод, и Ярузельский был искренне убеждён, что он спасет страну от кровавого конфликта с непредсказуемыми последствиями. Перед его глазами стояли уроки Венгрии 1956 г., Чехословакии 1968 г. и Афганистана 1979 г. Но и советские лидеры помнили об этих уроках.