Безоговорочно на евроатлантистские позиции встали только новые демократические государства Центральной и Восточной Европы и особенно крупнейшее из них — Польша. Польша, как и Ирландия, связана с Соединенными Штатами историей иммиграции. В Соединенных Штатах проживает почти 10 миллионов американцев польского происхождения и, в отличие от американцев немецкого происхождения, многие из них сохраняют тесные связи с родиной. Площадь Вудро Вильсона в Варшаве напоминает полякам о той роли, которую сыграла Америка в возрождении независимой Польши после Первой мировой войны. Несмотря на возмущение Польши американским (и британским) «предательством» в Ялте в 1945 году, большинство поляков благодарны Соединенным Штатам за помощь в освобождении от коммунизма в период «холодной войны». Во Франции и Германии студенческий протест 1968 года был направлен против собственных властей и Соединенных Штатов; в Польше студенческие демонстрации 1968 года были направлены против собственных властей и Советского Союза. Польское поколение 1968 года, позднее вступившее в движение «Солидарность», знало, насколько сильно американцы заботятся об освобождении их страны, из первых рук, из непосредственного опыта — визитов американских борцов за права человека, заявлений американских дипломатов, проявлений солидарности и денег на поддержку самиздата.
Из серой тягучей реальности военного положения и блочных бетонных домов американская мечта, какой она была показана в многочисленных вестернах, казалась еще более восхитительной, чем итальянцам или испанцам, также зачарованным ею. Иногда польская американофилия принимала крайние формы. Когда миллионы людей протестовали против развертывания в Западной Европе американских ракет «Круиз» и «Першинг», стены домов в Варшаве были исписаны граффити: «Я целую ваши “Першинги”!» Роман поляков с американской мечтой свободы и отваги прекрасно отразился в плакате, с которым «Солидарность» шла на первые более чем за сорок лет полусвободные выборы в стране. На нем был изображен Гэри Купер со значком «Солидарности» и надписью «“Солидарность” — ровно в полдень 4 июня 1989 года». Тот, кто придумал этот известный плакат, прекрасно знал, что намек на американский вестерн «Ровно в полдень» рядовому польскому избирателю объяснять не нужно.
После падения коммунизма Польша заявила о своем намерении вернуться в Европу, но ведущие экономические советники и горячие сторонники страны находились в Соединенных Штатах. Благодаря американской политике именно НАТО, а не Европейский Союз первой предложила Польше — вместе с Чехией и Венгрией — стать ее членом. Большинство новых демократий Центральной и Восточной Европы и, прежде всего, страны Балтии, по-прежнему ощущают угрозу со стороны нестабильной и обиженной России. По понятным причинам, они считают Соединенные Штаты наиболее действенным гарантом своей безопасности. Польша скорее купит американские, чем европейские истребители для своих вооруженных сил, поддержит администрацию Буша в споре по Ираку и даже согласится возглавить соответствующую зону оккупации в Ираке.
Для некоторых во Франции это служит окончательным подтверждением того, что Польша — единственная европейская страна, которая до сих пор проклинает Наполеона, — стала американской пятой колонной. Это еще одно глубокое заблуждение. Многие образованные поляки, подобно интеллектуалам из других стран Центральной и Восточной Европы, искренне верят в Европу, причем более горячо, чем большинство представителей Западной Европы. Чешский диссидент, ставший после освобождения Чехословакии министром иностранных дел этой страны, Джири Диенстбаер назвал свою книгу, написанную еще в те времена, когда он по политическим мотивам вынужден был работать кочегаром, «Мечты о Европе». Когда в 1980-х годах в эпоху «железного занавеса» я колесил по Европе, курсируя между тем, что называлось тогда Западной и Восточной Европой, то пришел к выводу, что в эпоху «холодной войны» Европа на самом деле была разделена на две половины: Запад, который был Европой, и Восток, который в нее верил. Эти истинно верующие, безусловно, были разочарованы холодным приемом, оказанным им Европейским Союзов: ведь от момента освобождения до вступления в него прошли долгие пятнадцать лет. Они полагали, что их примут в лоно семьи с распростертыми объятьями, но к ним отнеслись как к провинциальным кандидатам на вступление в престижный клуб метрополии. Вторая книга Диенстбаера, вышедшая десять лет спустя, называлась «От мечты к реальности».
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.