Понятие философской антропологии, страница 5

– Да, дальше. И сказал Бог Аврааму. Помните, что Моисей говорит Аврааму, когда его единоплеменники сотворили золотого тельца. Что он сделал?  Он сказал: “Лучше я буду отлучен от Тебя, от Твоего Небесного Царства, оно мне не нужно, если Ты не простишь моих соплеменников”. Вот человек, который ... Представьте себе ... Цель христианской жизни в чем состоит? В спасении души. А он говорит: “Пусть будет проклята моя душа на вечные времена”. У вас это укладывается? Если будут в аду мои соплеменники, я тоже там буду... Вот какая любовь к своему народу. И он спорит с самим Богом, который его берет в Небесное Царство. Способность спорить с Богом о чем говорит? В каком отношении стоит ветхозаветный иудей к Богу. Он его воспринимает как Личность. Мы еще с вами, православные христиане, не всегда до этого созреваем, чтобы так к Богу в живую обращаться: “Ты слышишь меня, Господи?” Воззвах к Тебе, услышь мя”. Мы поем. Но до нашего сердца доходит, что мы поем? А вот некоторые христианки возьмут и трясут Бога в переносном смысле и не отступают от Него. Как вдовица, которая вопила на небо, помните? И неправедный Судия послушал ее. Вот это существо православной христианской внутренней жизни. Нам во Христе открыто было, что Бог – Личность. Мы это с вами сформулировали, во всех трактатах богословских записали, в философии переосмыслили, в психологии применили. А вот они этого ничего не имели, но они к Богу относились как к Личности. Вот видите, человек, который перешел в хасибизм, воспринял эту ветхозаветную традицию. И вот эта идеологичность, личная открытость навстречу высшему миру станет постулатом, центром его антропологической концепции. Это я к чему говорю? С чего мы начали разговор? Человек, исходя из естественных данных, но будучи честным в глубине духа своего, приходит к тому, что нам дает сверхъестественное Откровение. И если бы Мартин Вубер знал глубину православного взгляда на отношения Бога и человека, на эту энергийную парадигму, что Бог с нами лично общается через свои энергии, что Он освещает естество, то, чего не знает католицизм, вставший на юридический путь осмысления отношений человека и Бога, он может быть и стал, действительно, ортодоксом в хорошем смысле этого слова. Это я предполагаю, конечно. Я вижу это доброе начало. Вот я зачитаю кусочек из него же. Вот он обсуждает проблему ощущения своей вины. Откуда она берется? Хайдеги (?) говорит, что в человеке есть чувство изначальной виновности. Я не помню, откуда он это обосновывает, но интересный комментарий. Это работа “Проблема человека”, из которого я буду читать отрывочек. Эта работа есть в цикле лекций в Еврейском университете в Иерусалиме, 1937 г. Отдельное издание на иврите вышло в 1942 г., а для народа в 1947 г. Послушайте, что читает еврейский профессор для иудеев.

“Жизнь протекает не в загадочной настольной игре с самим собой, – он говорит, что Хайгедер ориентирован на самого себя, на рефлексию, – она состоит в том, что я поставлен перед присутствием бытия, с которым я не согласовывал и с которым не могут быть согласованы какие это ни было правила игры. – Речь идет о том, что есть другой человек, который всегда нов. Я не знаю, что вы делаете в следующую секунду и не могу предугадать, так как каждый из вас сам свободен, сам решает, выбирает образ своего бытия. – Наличность бытия, перед которым я поставлен, меняет свой облик проявления и откровения. Они иные, чем я. И часто ужасающе иные. И иные, чем я ожидал. И столь же часто ужасающе иные. Если я устою перед ними, если я войду, встречу их действительным образом, т. е. в правде всего моего существования. Тогда и только тогда я, действительно, буду налицо. – То есть действительно, будет присутствовать в ситуации. – А на лицо я буду, если буду вот здесь. Но где быть этому, “вот” зависит всякий раз на столько от меня, столько от наличности бытия, разнообразящего свою форму и проявление. Если я не буду, действительно, налицо, – т. е. если я окажусь эгоистически замкнутым от бытия. Вот человек передо мной приходит и говорит “Алеша! Вот то-то, то-то, то-то”. Я могу сказать: “Это твои проблемы”. В эту самую секунду я оказываюсь в своем бытии и не вхожу в реальную ситуацию. Почему человек ко мне обратился, чем я мог помочь? Состоянием или нет? Вот о чем идет речь. Смотрим дальше. – Если я не буду, действительно, налицо, я виноват. Отвечаю на зов налично бытия: где ты? Вот я. Но не будучи, действительно, налицо в правде всего моего существования, я становлюсь виновен”.